Высокие устремления

Но, пока развернулись, пока дошли до бухты… Пришел туман. Плотный, густой! Ножом режь, топором руби — а без толку!

Ошибившись на какую-то мелочь, «Факел» вылетел на камни у самого берега — пару кабельтовых не дотянули. Кастор приказал спасаться — не хватало еще перетопить команду!

Как оказалось, лучше бы они все утонули.

— Ждал, как обычно будет! Договоримся! Морды побьем, зарежем кого! Или, край, в железо забьют, в цепи! А то и отбиться могли! В фактории два десятка добытчиков и обслуга! А они, а они… — Кастор затрясся в ужасе от воспоминаний, снова начал расплескивать пиво, — они нас убивать начали! За волосы берут и горло режут! Копьями колют! Жабре брюхо распороли крест-накрест! Потом, гиенами травить начали! А кто в воду полез, тех стрелами, стрелами! Меня поймали, руку на колоду, — Кастор начал разматывать тряпки с культей, — и мечом меня по пальцам! Хрясь! Пальцы отлетели! Главный у них, пацан совсем! И второй! С мечом! И без ушей! Говорят, один палец тебе оставляем, чтобы смотрел на него и помнил — закон Архипелага строг! Сталью и кровью подтвержден! Еще раз поймаем, руку по локоть срубим. Или голову — как мол, повезет.

— А потом? — осторожно спросил кто-то, когда Иттирабль замолчал, вернувшись в тот час страха.

— В фактории одни стены остались! Сжечь хотели, так дождь пошел!

— А они⁈

— Они все на «Лахтака» загрузили, все, все! На воротах мелом стрелу нарисовали, наконечником вверх, и ушли.

— Так это не Кряка был⁈

— Говорю же, «Лахтак»!

«Краболовка» погрузилась в мрачное молчание. Действительно, даже Крокодилья Жопа не способен на такое изощренное коварство — замаскироваться под самого себя… Нет, в Архипелаге появился кто-то еще более жуткий! Найти бы к нему подход!..

* * *

Когда через день на стол сиятельному рыцарю легла сводка по разговорам в Любече, его лицо озарила редкая улыбка. Что ж! Южный сброд оказался удивительно полезен! Это ж надо, нагнать такого страху, и как! Зверствами тут никого особо не удивить — Север! Но вот хитростью… Это ж надо, такое придумать! Определенно, у ребят нетривиальный подход к решению поставленных задач. Поутихнет незаконная добыча. Хоть самую малость, а уже польза!

Обнаглевшего Кастора надо придушить втихомолку, пока не очухался, и не начал пакостить.

Но в любом случае, получилось хорошо. Творчески.

Глава 22 День свиней

На главной площади Любеча народу было удивительно много, для обычно тихого города. Непривычно много! Даже в Угловую Ночь, когда год сменялся новым годом, куда меньше праздного люда выплескивалось на промозглые улицы.

Обычно Сангльер старался обходить людские скопища кругом. Толпа глупа! И в ней кишат сволочи, которые так и норовят наступить на ногу или вытащить кошылек. А то и обхаркать, поделившись сифилисом.

Но довольно таки опасное поручение (и не капитана, какой, к чертям, капитан⁈) больше не лежало тяжеленным камнем на загривке, а потому хотелось странного. К примеру, побыть среди новых людей — выбить, так сказать, клин однообразия! Все же рейс длиной в полгода, с редчайшими заходами в порты — да и то, по ночам, наскоро и тихо. Мильвес, Остров, Любеч, Мюр-Лондрон, снова Остров, Любеч… А потом снова, по тем же мрашрутам…

Лицо каждого из команды вызывало желание блевать. А тут — разнообразие! И женщины красивые!

Подойдя поближе, моряк, прислушавшись, понял, что оказался на месте грядущей казни. Что ж! Не самое приятное развлечение. С другой стороны, всяко лучше, чем никакое! А с третьей, вдруг да будут наказывать какую-нибудь симпатичную прелюбодейку? Срывать одежду, хлестать кнутом, перечислять шалости… Будет о чем вспоминать холодными руками в северных морях!

Зеваки, у которых он спросил о подробностях, отмахнулись, словно и не расслышав. Решив, что обижаться, будучи в абсолютном меньшинстве, действие совершенно не разумное, и ведущее исключительно к травмам и прочим лишениям и выгоняниям, Сангльер двинулся вперед — не хотят говорить, так наступим на ногу, толкнем плечом, и сами посмотрим, пробившись к сцене!

Протолкаться в первые ряды особого труда не составило — моряк отличался изрядной наглостью и немалым весом.

Попутно он удивился забавным предпочтениям горожан — вместо привычных на югах лисичек или, на худой конец, гиен, многие из аборигенов держали на поводках молодых свинок и поросят самых разных пород. От розовых откормленых хрюшек, до заросших длинной щетиной узкомордых кабанчиков.

Хотя, если здраво рассудить, то такой питомец куда полезнее в хозяйстве! В суп лисичку сунешь только от полнейшего отчаяния, да и то, гадость получится — Сангльеру довелось опробовать, когда зимовали на вмерзшем в лед «Нарвале» у Последнего Камня.