Читаем Высокие Горы Португалии полностью

Сразу вслед за тем остальные невольники, вместе с той женщиной, развернулись и пошли работать дальше, дабы надсмотрщик не застал их на месте происшествия. Невольник, вышедший победителем, с безучастным видом бросил пригоршню земли на безжизненное тело и отправился дальше рубить тростник. Никто из невольников не вышел вперед, чтобы сознаться в содеянном или что-то объяснить, кого-то обвинить или защитить. Засим последовала полная тишь, нарушаемая лишь постукиванием мотыг, выпалывающих сахарный тростник. Тело же убиенного разложится быстро: уж насекомые, хищные птицы и звери постараются, а солнце с дождем будут им в помощь. Так что скоро оно превратится в бесформенную кучу. И только если надсмотрщик ненароком наступит прямо на эту истерзанную, почерневшую кучу, из-под нее проступят белые кости и гниющая красная плоть. Тогда-то надсмотрщик и поймет, куда подевался невольник, коего недосчитались».

По поводу столь ужасного случая отец Улиссеш сделал лишь одно поразительное наблюдение:

«У Господа раны были такие же, как у того убиенного невольника. Руки его, ноги, чело с иссеченной терновым венцом кожей и, главное, рана на боку от воинского копья – карминно-красная, очень-очень яркая и такая притягательная».

Значит, такими были страсти Христовы – «карминно-красными» и «притягательными». А страдания тех двоих, что дрались не на жизнь, а на смерть у него на глазах? Они не заслуживают его внимания. Как и невольники-ротозеи, которые не подошли к отцу Улиссешу, чтобы сознаться в содеянном или что-то объяснить, кого-то обвинить или защитить. Похоже, к страданиям невольников он оставался совершенно равнодушным. А если точнее, не находил в них ничего необычного: они страдают, как и я, – так что с того?

По мере движения местность постепенно меняется. Португалия, какую он знает, – земля волнующей красоты. Земля, высоко ценящая труд и человека, и животного. Земля, заслуживающая уважения. Вот уже проступают первые признаки девственной природы. Громадные голые валуны. Темно-зеленая растительность, иссохшая, низкорослая. Повсюду бродят козьи стада и отары. Он уже различает Высокие Горы Португалии – там, за этими каменными выступами, торчащими из-под земли, точно коренастые пни на месте бывших деревьев.

Он как на иголках. Впереди – Каштелу-Бранку, настоящий крупный город, самый большой на сознательно выбранной им сельской дороге. Тут приходит мысль: город можно проехать ночью. Людей в это время не будет, а в них вся загвоздка. Улицы, проспекты, бульвары – с этим он уж как-нибудь управится, если никто не будет глазеть, орать и толпиться вокруг. Если он промчится через Каштелу-Бранку, скажем, часа в два ночи, дав полный газ – на третьей скорости, то встретит разве что какого-нибудь случайного рабочего, идущего в ночную смену, или загулявшего забулдыгу.

Не доезжая до Каштелу-Бранку, он бросает автомобиль и идет в город пешком – по привычке спиной вперед. Затем, слава богу, садится на попутную подводу, потому как до города на поверку далековато. Возница спрашивает, не видал ли он чудную коляску там, на дороге. Он говорит – видал, хотя в том, что это его коляска, не признается. Возница рассуждает о механической коляске как о чуде – с волнением. Эдакая куча железа впечатляет, признается он. Походит, по его словам, на несгораемый шкаф.

В Каштелу-Бранку Томаш выясняет, каким путем ехать дальше. И с радостью подмечает, что дорога, ведущая на север страны, большей частью минует город – огибает его с северо-западной стороны. Вот только выехать на нее мудрено.

Перейти на страницу:

Все книги серии Интеллектуальный бестселлер

Книжный вор
Книжный вор

Январь 1939 года. Германия. Страна, затаившая дыхание. Никогда еще у смерти не было столько работы. А будет еще больше.Мать везет девятилетнюю Лизель Мемингер и ее младшего брата к приемным родителям под Мюнхен, потому что их отца больше нет — его унесло дыханием чужого и странного слова «коммунист», и в глазах матери девочка видит страх перед такой же судьбой. В дороге смерть навещает мальчика и впервые замечает Лизель.Так девочка оказывается на Химмельштрассе — Небесной улице. Кто бы ни придумал это название, у него имелось здоровое чувство юмора. Не то чтобы там была сущая преисподняя. Нет. Но и никак не рай.«Книжный вор» — недлинная история, в которой, среди прочего, говорится: об одной девочке; о разных словах; об аккордеонисте; о разных фанатичных немцах; о еврейском драчуне; и о множестве краж. Это книга о силе слов и способности книг вскармливать душу.Иллюстрации Труди Уайт.

Маркус Зузак

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги