Выше головы! (CИ)

Среди погибших ни одного знакомого имени. А имён уже девять.

Среди спасённых — Цзайчжи Саласар, Люсьена Фрил и Ниул. Ну, хоть это.

— Возьми нас, — Тьюр сжал кулаки и подошёл ко мне вплотную. — Мы должны быть там.

— Там Юки. И Брай. И мама, — напомнил Фьюр, вставая с братом плечо к плечу. — Ты должен.

— Вам по четырнадцать лет, — напомнил я, наклонившись. — Что вам там делать? Думаете, без вас не справятся?

— А тогда нам было по одиннадцать, — напомнил Тьюр. — И тоже было рано. А когда будет можно?

Фьюр смотрел мне прямо в глаза, и я не мог спрятаться от его взгляда.

— Как нам жить потом?

Я так и не понял, кто это спросил. Да уже и не важно. Не было у меня контраргумента на эти слова. Хотел бы я услышать, что скажут другие! Это ведь правда: им по четырнадцать лет, а жить они буду хоть до ста четырнадцати, если не больше.

Я не мог оставить их на планете, чтобы всю жизнь они вспоминали о том, как их оставили.

— Быстро в машину!

— Спасибо…

— Быстро, я сказал! Если сможете уломать Телжана и Рейнера, то…

Они помчались к машине. Помедлив, я двинулся следом.

…Имён в левом столбце было уже двенадцать, и я не хотел их проверять. А придётся.

Предел

Я не так часто видел станцию со стороны, и вряд ли мог с точностью оценить её состояние, но открывшееся зрелище казалось нарочито неправильным. Как будто это симулированная, заведомо маловероятная ситуация, которой не может быть: безусловно, есть сотая доля шанса, да кто о ней особо беспокоится? Сейчас закончится тренировка — и картинка исчезнет…

Мы подлетали со стороны Восточного сектора, и обугленные отверстия в корпусе бросилось в глаза прежде того факта, что это вообще можно наблюдать. «Тильда-1» не вращалась. Лишь спустя пару ударов сердца я осознал, что так и есть — впервые с момента запуска.

Неподвижная громада станции — как погасшая звезда. И очень страшно осознавать, что то не симуляция и не фильм… Хотя кто захочет снимать о таком? Да и кто захочет смотреть? Но всё было правдой, здесь и сейчас. Мой взгляд рассеянно скользил по корпусу станции — в той его части, где не было повреждений. И осознание этого — что там, где я смотрю, повреждений нет — заставляло думать о Зере и других дорогих мне людях, остающихся внутри.

Я видел светлую обшивку, с крылышками вспомогательных солнечных батарей, чутко реагирующими на поведение нашего светила, с усиками-антеннами, которые обеспечивали сеть, и с медленно переползающими с место на место ремонтными камиллами. Вопреки ожиданиям, они не бросили своих маршрутов, что, в общем-то, было правильно: хватало и других астероидов. А вокруг ран кишмя кишело ИскИнами, так что отверстия медленно затягивались, буквально на глазах.

Ещё больше работы шло внутри: на учебных тревогах я видел реконструкторов, которые умели восстанавливать обшивку и переборки. Они должны были сразу выдвинуться в Восточный сектор, и через несколько часов после катастрофы вернуть функциональность всем важным узлам. Время от времени в отверстиях мелькали «лапки» роботов, наконец-то получивших возможность показать своё мастерство, а в стороне висели извлечённые фрагменты, видимо, не подлежащие вторичной переработке.

Лишь когда наш катер заходил на посадку к Оперативной Базе, я догадался, что это остатки камиллов: изувеченные блоки, оплавленные манипуляторы и чёрные поломанные корпуса. Обслуживающие «паучки» — типа тех, которые я видел на уровне «Ба» под Садом. В отличие от логосов, базировавшихся в глубине станции и практически неуничтожимых благодаря резервному копированию, эти малыши могли сбрасывать в свою сеть только функциональную информацию. Но их личности оставалась беззащитными при прямом воздействии. Прямо как у людей…

«Наверное, есть ещё один список, — вдруг подумал я. — Конечно, он выглядит иначе. Но смысл тот же».

Они погибли первыми — приняли на себя главный удар. Разгерметизация включила защитную программу, Инфоцентр среагировал на угрозу, и аварийные переборки надёжно заперли всех людей, разбив сектор на десятки тысяч крошечных «сот». Благодаря такой тактике погибших было мало. Но они были. А пострадавшими стали все.

Оперативная База была организована на «Тильде-3», которая и раньше использовалась как перевалочный пункт. Когда мы пристыковались и выбрались в основном коридоре, я увидел знакомого из Отдела Безопасности: он выходил из астрономической лаборатории, ловко переставляя ноги в намагниченных ботинках.

— Что, они уже съехали? — спросил я после короткого приветствия, имея в виду учёных, которые обычно толпились на Третьей.

— Сразу после, — ответил он, посмотрел на мальчиков, а потом на Нортонсона и Рейнера, но так ничего и не сказал.

Меня вызывали на экстренное совещание — лично. Сначала это удивило, а потом встревожило: в сценарии на случай ЧП у всех имелись заранее назначенные роли, и не было никакой необходимости встречаться лицом к лицу. В любом случае, корректировку обязанностей проводили через общую сеть.