Вырай

- Тётенька, извините! Мы не хотели вас пугать! Но здесь кругом инопланетяне! Спасайтесь! – Размахивая руками и крича, он побежал дальше.

«Точно. Хозяйка предупреждала, что сегодня утром приедут две семьи, в сумме получается пятеро детей. Новый Год всё больше становится похож на катастрофу». С этими невесёлыми мыслями Аня пошла в ванную комнату.

Вернулась посвежевшей, но в тоскливом настроении. И сразу попала на семейный совет – свёкор и свекровь валялись на кровати, а Алексей заканчивал одеваться.

- Анечка, деточка, у нас к тебе предложение! – Григорий Иванович вытащил из кармана джинсов пухлый кошелёк.

- Мальчики предлагают шопинг. Давай прокатимся по местным магазинам – говорят, здесь бельё и трикотаж очень хорошего качества, да и вообще - походим, посмотрим, сувениров прикупим! – Свекровь излучала радость и позитив. От её вчерашнего плохого настроения не осталось и следа.

- Все вчетвером?

- Аннушка, мы же не звери. Зачем портить вам удовольствие? Вы по своим магазинам, мы – по своим. Вторую машину одолжим в усадьбе – они тут напрокат «копейку» предлагают.

На том и порешили. Чтобы не смущать невестку, родители вышли из номера. Аня спешно оделась – единственное, что любила делать женщина в обществе свекрови - тратить деньги. Это всегда происходило весело, на широкую ногу, с огоньком. Что может быть лучше?

- Толстый свитер можешь не брать. Сегодня уже не такой сильный мороз – десять градусов всего.

- Спасибо за заботу, Лёшик.

Глава 21

- Пойду, примерю! – Свекровь, казалось, помолодела лет на двадцать. С горящими глазами она прижимала к груди груду блузочек и свитерочков.

- Конечно, идите. Если нужно будет оценить – я рядом.

Елизавета Фёдоровна в фирменном магазине местной трикотажной фабрики просто расцвела. Бормоча что-то о писке моды своей молодости, она сгребала с вешалок всё подряд. А вот Ане ассортимент не понравился.

- Точь-в-точь такую блузку я носила на первом курсе! – Свекровь отдёрнула занавеску.

- Да, вам идёт. Только цвет бы поярче.

- Ну, мне же не двадцать лет. И даже не тридцать. – Задорно ответила Фёдоровна.

Но Аня её уже не слышала. Она уставилась на россыпь синяков. Раньше их скрывал ворот свитера.

- Елизавета Фёдоровна, что это у вас? – Анюта непроизвольно потянулась рукой к шее женщины.

- Где? – Обернулась к зеркалу, охнула. Испуганно посмотрела на невестку. Но уже через секунду заулыбалась и махнула рукой.

- Седина в бороду, бес в ребро. Такие засосы Гришаня мне лишь в первый месяц после свадьбы оставлял. Стыдно было на лекции ходить. И на тебе, на старости лет. Хорошо, никто из коллег не видит, засмеяли бы! – Елизавета выглядела смущённой. - Давай, я другую блузку померяю? – Свекровь закрыла шторку.

- Давайте. – Пробормотала Аня. Для засосов синяки выглядели слишком уж «распальцованными». Было похоже, что свекровь кто-то душил.

«Наверное, старик бьёт жену. Кошмар. Никогда бы не подумала. Такой галантный, такой любящий!»

Свекровь стала что-то напевать.

«Хотя, может быть, и правда засосы, а мне от скуки придумалось».

***

Вернулись с кучей пакетов. Аня, хоть и привередничала, тоже кое-что прикупила. Хотелось быстрей добраться до номера и разложить покупки по чемоданам.

В гостиной стоял бедлам – носились дети. Судя по шуму, который они генерировали, было их не пять человек, а пятьдесят. Бегали за детьми две взмыленные мамы, пытались урезонить отпрысков, а папы сидели в обществе немцев возле камина и дегустировали коньяк.

Всё хорошее настроение, принесённое с пакетами, мгновенно испарилось. Стараясь не привлекать внимания, Аня поднялась к себе. Свекровь осталась внизу, поговорить с хозяйкой и её дочерями, которые, не обращая внимания на шум и гам, готовили новогодний ужин.

Первое, что бросилось в глаза – рисунки. Сердечками и цветочками были разукрашены бревенчатые стены комнаты. Наскальная живопись продолжалась и на потолке.

На полу - россыпь чего-то светло-розового. В этой странно знакомой пыли отпечатались босые подошвы, слишком маленькие, чтобы принадлежать взрослому.

Цветочки на потолке тоже имели знакомый оттенок. Аня ужаснулась посетившей догадке и метнулась к косметичке.

Так и есть. Всё было испорчено. Пудра рассыпана по полу, помадой «украсили» стены. Теперь тюбики годились лишь для мусорного ведра.

В крем для лица замешали гель для душа, тушь для ресниц пахла чем-то кислым, а все остальные флакончики, баночки, бутылочки валялись на кровати. Их содержимое ровным слоем растеклось по покрывалу.

Финальным аккордом стала тугая косичка, сплетённая из проводов от телевизора и телефонных зарядных устройств.

На телевизор кто-то прилепил записку:

«Дура, ничего дальше своего носа не видишь!»

Чтобы унять клокотавшую внутри ярость, Аня схватила косичку из проводов и остервенело её распутала. Успокоиться это помогло слабо. Вылетев из номера, девушка столкнулась с одной из мам.

- Научите своих детей поведению! Кто разрешал им заходить в мою комнату?!

Женщина явно испугалась. Но потом взяла себя в руки и пошла в атаку: