Выполненное задание

— Но мы определили ос-с-с-новной подход к проблеме, — объяснял Ваймен. — Мы наметили дальнейший ход исследований. Основная идея состоит в том, что нет необходимости использовать какие-то особые коды. Достаточно взаимно однозначного соответствия. Это что-то вроде двух схожих языков. Вы можете выражать одни и те же мысли на английском и на немецком языках, просто одно и тоже понятие может обозначаться разными словами. Там они в отделе нейрофизиологии доказали, что мозг может включать в свои процессы обработки данных любой цифровой код, но при ус-с-словии, что это будет единственное в своем роде соответствие. П-п-потом ребята-математики разработали массу теорем. Видите ли, новые данные сводили всю проблему к проблеме преобразования данных из одной формы в другую. К проблеме топологического преобразования данных, понимаете? Как только мы получили эти теоремы, мы продолжили работу. Научные исследования. Разработка соответствующего к-компьютера и с-соответствующих программ — задача нелегкая, требует усилий, штата сотрудников, нес-с-кольких лет работы — но мы знаем, что, черт возьми, мы можем с этим справиться. А в-вы знаете, что произошло бы в случае нашего успеха?

Бейли энергично кивнул. Он чувствовал себя все лучше и лучше. Хоть Ваймен и был пьян, но он говорил научным языком. А слышать этот язык после стольких утраченных лет, означало для Бейли возвращение в привычную среду. Специальностью Бейли была социология, а она в последнее время в значительной степени зависела от математических расчетов, кроме того…

Кроме того, система «человек-компьютер» предполагала фантастические возможности. Фактически, огромный объем памяти машины, скорость считывания данных из памяти, способность выполнения логических операций за считанные доли секунды — все эти возможности могли бы сочетаться — или объединяться

— со способностью человека к творчеству и проявлению своей воли. Соединенные воедино, человек и машина, стали бы одним целым — непрерывно программирующей себя вычислительной машиной, разумом настолько мощным, что применение коэффициента умственного развития утратило бы всякий смысл. Они/он/она могли бы впервые в истории интеллектуального развития человека рассматривать проблемы во всей их целостности.

Конечно, следовало учитывать определенные опасности, которые явно предвиделись и то, что в работе могли возникнуть и менее очевидные опасные моменты. Но преимущества конечного результата, наверное, оправдывают любой риск.

— Но, мы б-больше этим не занимаемся, — Ваймен склонился над стаканом. — Не хватает д-денег. Вчера было принято окончательное решение. По этому поводу я хочу напиться.

— Почему не хватает денег? — спросил Бейли. — Наверное, Национальный научный фонд закрыл программу, потому что был не в состоянии выделить на нее миллиардную сумму?

— Фью! Откуда вы, приятель? Уже давно прошли те времена, когда у Национального научного фонда были деньги и он мог ими р-распоряжаться. У Национального института здоровья их тоже нет. Мы и т-туда обращались. К к-кому мы только не обращались. Никаких результатов. Слишком много денег идет на обеспечение психического здоровья. Иначе правительство не аннулировало бы несколько уже выполняющих-х-хся программ. Министерство обороны — вы думаете, что Министерство обороны могло бы этим заинтересоваться, да? — да, черт возьми, они заинтересованы, но вы же знаете, какое у них сейчас финансовое положение. Военно-Воздушные Силы занимаются перевозкой пассажиров и таким образам зарабатывают деньги, военный корабль «Пуэрто-Рико» превращен в п-плавающее казино за пределами территориальных вод… т-только так могут быть получены средства на оборону. Поэтому в прошлом году мы сдались после рассмотрения вопроса о Гайане. О, президент пытался с-с-сделать хорошую мину при плохой игре, что-то говорил о «почетном заселении без военного давления»… но, черт возьми, весь мир знает о том, что военное давление было — это было давление на нас — при участии корабля «Венесуэла», черт возьми!

В стакан Ваймена скатилась слеза.

— Черт побери этого человека, — пробормотал он. — Гори он в адском пламени. Пусть ему будут ниспосланы вечные муки. Он один во всем виноват. Могу поспорить, правительство Франции превозносит его за это. Я могу поспорить на какую хотите с-с-сумму, он писал свои книги и в-в-выступал перед публикой с определенной целью.

— О ком вы говорите? — поинтересовался Бейли.

— Ну, вы знаете. О, профессоре. Французе. Не могу пр-ро-изнести его чертово имя. Ну, тот, с идеями о защите сумасшедших.

— Постойте. — Бейли оцепенел. Он замер в той позе, в которой сидел. По коже побежали мурашки. — Не имеете ли вы в виду Мишеля Шансона д'Уазо?