Выполнение обещаний

Он задержался около одного музыканта, исполнявшего популярные песни под гитару.

Когда музыкант обернулся к нему в перерыве Свиридов сказал:

– Слышь, я постою тут … На душе легче, когда ты играешь …

Музыкант продолжил свое выступление.

Нельзя сказать, что он обладал сильным голосом или хорошо играл на гитаре, но он старался. Слушателей перед ним было не много, и бросали ему в шляпу не особенно часто.

Свиридов притулился у стены и слушал.

Полыхнут небеса,

И навеют мне мысли из прошлого.

Вдруг глаза заблестят,

И неслышно заплачет душа.

Было много всего -

И плохого, но больше хорошего.

Я ходил – не ценил,

А терять – так терял навсегда.

Свиридов поймал себя на том, что он мысленно помогает уличному певцу.

Догорает в ночи мой костер

Моего одиночества.

Начинается день и кукушка считает года,

И опять слышу я

Голоса с неба, словно пророчество.

Мне пора уходить,

Чтобы снова вернуться сюда…

Гитара у певца была красивая, но плохонькая, да и играть он толком не умел.

Но играл и пел он старательно и, как понял Свиридов, заработок этот был для него насущно необходим.

Немного передохнув музыкант снова заиграл и запел, ритмично ударяя по струнам.

А в небе белый голубок,

Перышком парящий.

Ищет пару, ищет пару,

Облетает свет.

А над ним бумажный змей -

Он не настоящий.

И поэтому для змея

Пары в небе нет.

Свиридов как бы проснулся от спячки и начал двигаться.

Сперва сзади музыканта, а потом выдвинулся вперед.

Его движения трудно было назвать танцем, но двигался он под музыку, соблюдая ритм, и движенья были артистично пластичны и отточены. Он то ритмично двигался в резкой современной манере, то легонько двигался чечеткой, а руки его жили как-бы самостоятельной жизнью, извиваясь и паря вокруг него.

Публика стала собираться вокруг музыканта и движущегося Свиридова.

Летний дождь сбивает звуки

И смывает, как слеза.

Расцепились наши руки

И упали, как глаза.

Поиграла, как пластинка

И поставила клише

Эта самая блондинка

Белым перышком в душе.

Все таки это был танец.

Чечетка соседствовала с движениями модных современных акробатических танцев, руки его двигались и извивались змеей, черные очки на лице придавали загадочность.

А в небе белый голубок,

Перышком парящий.

Ищет пару, ищет пару

На лихой петле.

А над ним бумажный змей -

Он не настоящий,

Потому, что настоящий

Тот, что на земле.

Возникшая вокруг них толпа разразилась аплодисментами, в шляпу посыпались деньги.

– Ну, ты даешь … Смотри, как людям нравится …

ВТОРАЯ ГИТАРА

– А у тебя второй гитары нету? А то бы я подыграл …

– Ты можешь? На, подержи мою – я сбегаю!

Он вернулся через минуту с простенькой гитарой. Свиридов попробовал ее, подстроил.

– Ничего, сойдет.

– Поехали?

Кучка слушателей поредела незначительно, многие остались послушать и посмотреть – что будет дальше.

Музыкант заиграл и Свиридов не сразу узнал популярную песню Трофима.

Вот ведь как бывает в жизни подчас -

Наша встреча караулила нас.

Я заметил твой смеющийся взгляд

И влюбился как пацан

В первый раз.

А ты стоишь на берегу в синем платье,

И даже краше не могу пожелать я.

И распахнув свои шальные объятья

Ласкает нас морской прибой …

Свиридов включился, а потом повел основную мелодию, мысленно помогая своему случайному «коллеге» не столько играть, сколько петь. А затем стал сам подпевать ему.

А впереди еще три дня и три ночи,

И шашлычок под коньячок -

Вкусно очень.

И я готов расцеловать город Сочи

За то, что свел меня с тобой.

Дальше они пели дуэтом – если это можно было так назвать. Основной голос был голос Свиридова, а вторил ему уличный певец, причем не особенно ловко.

У тебя далеко дом и семья,

И меня с курорта ждут сыновья.

Так что в этой бесшабашной любви

Межу нами получилась ничья …

Слушатели начали подпевать:

А ты стоишь на берегу в синем платье,

И даже краше не могу пожелать я.

И распахнув свои объятья

Ласкает нас морской прибой.

Бой-бой-бой.

А впереди еще три дня и три ночи …

И концовка, примиряющая Свиридова с этой тривиальной курортной историей.

Мы расстанемся с тобой навсегда,

Нас затянут суетой города.

Только изредка всплакнут две души -

Как же счастливы мы были тогда.

А ты стоишь на берегу в синем платье …

Дружно подхватили слушатели – кругом набралась приличная толпа.

Музыкант раскланивался, а Свиридов отошел назад, к стене дома.

– Слушай, мне пора идти …

– Давай еще одну сбацаем – смотри, как народ хочет. Давай?

– Ну, давай.

Музыкант подумал – и Свиридов уже легко узнал, что именно тот хочет исполнить.

Не заграницу,

Не в Рим, не в Ниццу

Наш уезжает эшелон.

Охране строгой плохо спится

И чуть качается вагон.

Две гитары дружно в унисон рванули простенькую мелодию.

Трава в кармане,

Письмо для Тани.

Метну заточку, как факир.

Не в Сочи жить,

А в Магадане.

Глушить не водку, а чефир.

Свиридов и уличный музыкант пели дуэтом, в один голос.

Мой номер двести сорок пять.

На телогреечке печать.

А раньше жил я на Таганке,

Учил босоту воровать.

Мой номер двести сорок пять,

А я домой хочу опять,

И часто снится за колючкой

Мне моя мягкая кровать.

Потом под аккомпанемент «коллеги» Свиридов исполнил несколько «па» с намеком на блатной манер.