Вынуждены (ЛП)

Девушка вздрогнула и вырвала свою руку, чувствуя себя странно опустошённой от хладнокровности в его словах. Отвернувшись от Драко и глядя на видневшийся вдалеке Запретный лес, она кожей чувствовала, как он смотрел на неё ледяным взглядом, но тем не менее искренне хотел ей помочь.

— Это не жизнь, Орла! Мы всё равно его не победим, — тихо подвёл он итог.

— И что ты предлагаешь нам делать? Я не боец! Не храбрая и не умная! Ради Мерлина, я — чёртова хаффлпаффка, Малфой!

Драко насмешливо фыркнул, и она не смогла удержаться, чтобы не сделать то же самое, когда вспомнила об их давнем соперничестве между факультетами. На самом деле, хаффлпаффцы всегда были гораздо храбрее, чем они сами о себе думали, и все остальные факультеты прекрасно об этом знали.

— Просто подумай об этом, Орла. Это всё, о чём я прошу. По крайней мере, ты знаешь, как спрятать нас, а я смогу защитить тебя и устрою всё остальное, — серьёзно сказал он.

Девушка снова посмотрела на него.

— Как мы вообще выберемся из замка, Драко? Территорию Хогвартса окружают сильнейшие защитные чары и теперь запретили посещение Хогсмида, где мы могли бы ускользнуть и добраться до точки аппарации.

— Это я уже придумал… — заявил он с некоторым оттенком высокомерия.

— Придумал? Расскажи!

— Нет. Пока ты не согласишься пойти со мной.

— Звучит очень по-слизерински!

— Да, мы действительно используем любые доступные методы ради достижения своих целей, — усмехнулся Драко.

— Где-то я уже это слышала… — ответила она, но улыбнулась в ответ и снова взяла его за руку.

Тем временем Уолден Макнейр поднимался по винтовой лестнице, которая вела в кабинет Снейпа, обдумывая важную информацию о Драко и грязнокровке Яксли, которую хотел донести до директора как можно скорее.

***

— Эй? Гер’миона? Ты там?

Услышав тихий женский голос, доносившийся из кухни, Римус быстро сбежал по лестнице. Ворвавшись в комнату, он увидел в огне светловолосую голову Флёр Делакур и бросился к ней, опустившись на колени у камина, чтобы она могла его видеть.

— Флёр?!

— О? Кто вы? И где Гер’миона?

— Это я, Римус Люпин! Гермиона в Хогвартсе, учится в школе, но она была здесь вчера, пыталась связаться с тобой через каминную сеть.

— О, Р’имус? Пр’ости, я не узнала тебя. Как дела, mon ami?

— Полагаю, так же, как и у тебя. Я могу отойти в сторону, если ты захочешь пройти ко мне? Мы могли бы поговорить лицом к лицу, а не через камин.

— Ты сам пр’оходи ко мне. Я не одета, и не могу сейчас выйти из дома.

Поправив на себе мешковатый коричневый свитер, который он носил последние три дня, и стряхнув с него крошки, Римус выпрямился и шагнул в зелёное пламя. Закружившись, он быстро добрался до камина, который Флёр открыла со своей стороны. Как и предполагалось, он оказался в гостиной коттеджа «Ракушка». Флёр вернулась в засекреченный дом, в котором проживала вместе с Биллом во время их недолгого брака. Сердце Люпина болело за неё не меньше, чем за старшего сына Уизли.

— Ох, Флёр!

Римус протянул руки, желая заключить её в объятия, но не хотел давить на неё, если девушка всё ещё была ошеломлена — он просто предлагал ей своё утешение. Флёр бросилась к нему, беззащитно прижавшись к мужской груди и начала рыдать — безудержно, выворачивая наружу всё эмоции, которые эхом отражались от его собственного горя. Люпин ничего не делал, только обнимал её и ласково поглаживал по спине, пока её истерика не начала утихать. Всё время после финальной битвы она провела в одиночестве, и, должно быть, отчаянно нуждалась в поддержке и дружеском плече.

— Р’имус! О, неужели все они погибли?! Их замечательная семья! Мой хр’абрый муж, его р’одители и все их дети…

— Нет никакого смысла вспоминать о той ночи, Флёр. Мы можем почтить их память, только сражаясь за то, во что они верили, — прошептал Люпин.

— Что значит — ср’ажаться?!

Он подвёл её к светло-голубому дивану, украшенному безукоризненно подобранными голубыми и белыми подушками в цветочек, и усадил, впервые обратив внимание на её растрёпанный внешний вид: грязные светлые волосы были зачесаны назад, красивое лицо похудело и осунулось от усталости, а глаза покраснели.

— Тебя тошнит? — спросил он, кивнув на её живот.

— Да, да… Это всё из-за bébé. Но так ведь бывает почти всегда — это неважно. Я спр’осила тебя, что значит ср’ажаться?

Люпин тяжко вздохнул.

— В живых осталось всего несколько членов Ордена. Однако мы собираемся сражаться дальше! Я, например, скорее умру, чем приму правление Волдеморта!

— Я хочу пр’исоединиться к вам! Если я погибну, как и мой Уильям, то мы снова встр’етимся. Если нет, то я сделаю всё, что смогу, чтобы мой bébé жил в лучше мире.

Флёр схватила его огрубевшие руки и крепко сжала их своими маленькими мягкими ладошками.

— Но скажи мне, Р’имус, ты с нами? И, конечно же, Гер’миона, но кто же ещё?

— Кингсли Шеклболт. Он и его жена сейчас прячутся в «Норе». И… Северус.

— Север’ус Снейп?! Дир’ектор ‘Огвар’тса? Non! Он ужасный человек!

— Уверяю тебя, он на нашей стороне и всегда был верен Ордену и Дамблдору! Завтра в полночь я встречусь с ним и Кингсли на площади Гриммо. Ты присоединишься к нам?