Вынужденная посадка

– Это не жалоба! Это указание на ошибку. Все, что касается нашей безопасности и вообще способствует скорейшему и успешному завершению миссии, нужно немедленно озвучивать, даже если имеются сомнения в правильности.

– Чего ты так взгоношился-то? Никто ж не умер! Ничего, я в Зоне, чай, не первый раз. Иду себе, камешки кидаю…

– Я это не к тому, что сомневаюсь в твоей опытности. Но зачем тебе кидать камешки, если я и так все опасности вижу. Ну, почти все – «солярий», надеюсь, услышу. Мы куда быстрее так будем двигаться, согласен?

– Согласен, так-на. Иди впереди, коли хочешь. Я тогда замыкающим стану.

– Хорошо, – кивнул Плюх. – Только задавай верное направление, если я вдруг собьюсь.

Скорость движения сразу повысилась. Часа три путники шли в полном молчании – говорить в принципе никому особо не хотелось, к тому же трудно было делать это, не сбивая дыхания при высоком темпе ходьбы. Разведчик изначально прибавил шагу, да так и не сбавлял скорости, очень уж ему хотелось поскорее дойти до корабля, забраться в него и улететь. Избавиться разом и от Зоны этой, и от мыслей дурацких, и от… Да от всего вообще! Жаль, что от себя при этом улететь все равно было невозможно, но тут уж придется потерпеть. Хуже, если правы ученые и нельзя никуда деться от неведомых Игроков.

«Ну чего вам от меня нужно?! – мысленно взмолился Плюх. – Оставьте меня в покое, пожалуйста!»

– Там кто-то есть! – раздался сзади голос Илоны. Клацнули затворы ее «Никеля» и шершневской «Печенги».

Косморазведчик, разом отогнав навязчивые мысли, вгляделся вперед и тут же увидел стоявшего в сотне метров по ходу их движения человека.

«Вернусь домой и проведу тебе полную эпиляцию, даже брови с ресницами выщипаю! – мысленно зарычал на себя Плюх. – Ругался на Шершня, что сразу не пустил тебя первым, а какой с тебя, первого, толк?!» Он задал оптике шлема увеличение и разглядел, что впереди мужчина. Первой нежданно выпрыгнувшей мыслью было: «Догнал-таки штабс-капитан!..» Однако, приглядевшись внимательней и как следует раскинув мозгами, разведчик понял, что к «имперцам» этот человек вряд ли имел какое-то отношение. Во всяком случае, одет он был, как типичный сталкер – в пятнистую, как их тут называли «камуфляжную», куртку и линялые синие джинсы. На ногах – сапоги, на голове – капюшон. В общем-то, все и на самом деле достаточно стандартно, но что-то для полного стандарта все-таки не хватало… Ага, у него же нет никакого оружия! Очень и очень странно. Рюкзак тоже отсутствует… Он что, погулять в Зону вышел?.. И чего это он застыл в такой позе – согнувшись, словно в воду нырять намылился?.. Ведь даже не шелохнется!

Плюх снял с бедра бластер и поднял левую руку:

– Всем стоять! Пойду побеседую.

Дойдя до «ныряющего сталкера», разведчик понял, что беседа вряд ли состоится. Незнакомый сталкер напоминал памятник себе самому – он не шевелился и даже не дышал. На темном от пыли, небритом лице застыли выкатившиеся в ужасе глаза, рот был открыт в немом крике, руки тянулись вперед, будто пытались ухватиться за… ускользающую жизнь?.. Но нет, мужчину нельзя было назвать мертвым. Даже сквозь грязь и пыль, покрывавшие кожу, было видно, что это не кожа трупа – на щеках проглядывал румянец, на шее видны были покрасневшие, натертые воротником участки.

Плюх осторожно коснулся пальцем тыльной стороны ладони незнакомца. Рука оказалась теплой, но совершенно твердой, словно каменной. Разведчик провел выше, по рукаву – ткань была самой что ни на есть обычной. Но почему превратилось в камень тело?..

Он призывно махнул рукой оставшимся. Шершень, лишь только глянул на застывшую фигуру, заявил:

– «Тормозилка».

– Это его позывной? – переспросил косморазведчик.

– Не, позывной у него вроде Колобаха, пересекались пару раз. А вот угодил он в «тормозилку», аномалия такая имеется. Гадкая, сволочь. В ней все живое как бы тормозится. Не умирает, но и не живет. Кто-то трындел, что даже как бы и живет, только о-о-оочень медленно, так-на.

– И как долго продолжается такое состояние?

– Ну, пока еще никто не «растормаживался».

– А почему он без оружия, без припасов?

– Так ведь… – крякнул сталкер. – Сам понимаешь…

– Ничего я не понимаю. Чтобы в Зоне – и без оружия!

– Так а зачем ему теперь оружие? Оно живым да мягким нужнее.

– Забрали у него оружие, – процедила Забияка. – Стырили, чтобы понятнее. И рюкзак тоже «позаимствовали».

– А что, лучше, чтобы продукты засохли да протухли? – взвился Шершень. – Ему теперь пища ни к чему. И патроны тоже. Его самого и пуля, поди, не возьмет. А если даже кто и вздумает по нему стрельнуть, так ты на него хоть «Ковдор» навесь – все равно он ответить не сможет.

– Что за «Ковдор»? – поинтересовался Плюх.

– Ручной пулемет, – пояснила девушка. – Калибр и некоторые узлы – как у «Печенги», эффективная дальность стрельбы – до версты, скорострельность – пятьсот выстрелов в минуту, ну и еще всякие-разные «вкусняшки».

– Ладно, идем дальше, – сказал косморазведчик, пристально осмотревшись вокруг. – Темп пока сбавим, не нравится мне эта «тормозилка». Как она хоть выглядит?