Выбраковка

Сам Гусев решил пока что не пороть горячку и подождать развития событий. Тем более что в воздухе отчётливо запахло осенью, и он, любивший это время года, так и рвался на маршрут. Украшенная холодным золотом листвы Москва была в эти дни особенно прекрасна, и большего удовольствия, чем ходить по ней пешком, трудно было себе и представить. Свежий воздух улиц, спокойные лица прохожих, раздающиеся повсюду детские голоса, по которым за лето Гусев тоже соскучился… И непередаваемое ощущение комфорта, душевного и физического, которое навевал один из самых безопасных и чистых городов планеты.

Пожалуй, ради этого стоило работать в выбраковке.

Следующая неделя выдалась на редкость спокойной, ничего похожего на события первого бурного рабочего дня уполномоченного Алексея Валюшка не происходило. Они с Гусевым шлялись по центру города, неприкаянные и даже поначалу счастливые тем, что вокруг тихо и мирно. Особенно радовался Гусев. Но вскоре Валюшок начал замечать в своём ведущем растущее внутреннее напряжение и вспомнил его фразу о том, что иногда выбраковщик от скуки начинает сам искать неприятностей. Гусеву пора было совершать очередной героический поступок. А пока что они всего-навсего отыскали заблудившегося в собственном дворе младенца, сняли с дерева застрявшего вниз головой кота и помогли симпатичной девушке завести машину. Гусев каждый раз говорил, что вот такие добрые небольшие дела и есть истинное призвание того, кто поклялся «защищать и служить», но глаза у него становились всё более и более злые с каждым днём. Особенно он расстроился, когда оказалось, что буквально в двух шагах от его маршрута случился грандиозный пьяный мордобой, но драчунов растащили и оприходовали менты.

— Из-под носа добычу увели! — плевался Гусев.

— Это же не наш профиль, — утешал его Валюшок. — Всё равно в ту же самую ментовку их сдавать пришлось бы.

— А побезобразничать? А вопли устрашения, стрельба в воздух, перекошенные лица? Когда ещё случай представится…

В такие минуты Валюшок никак не мог понять, шутит Гусев или говорит серьёзно. И поэтому он всерьёз испугался, когда им прямо в руки попался молодой воришка.

Этот тип, взмыленный и растрёпанный, вылетел из-за угла наперерез выбраковщикам, лениво бредущим по арбатскому переулку. Валюшок и дёрнуться не успел, а Гусев уже полностью оценил ситуацию — вплоть до того, что рядом очень удачно стоит урна. Он по-хоккейному парня бортанул, и тот кубарем полетел через голову. Урна, о которую парень споткнулся, обиженно зазвенела.

Валюшок уже достаточно нагулялся с Гусевым по маршруту, чтобы не делать большие глаза и не спрашивать: «Пэ, что это было?» Он покорно вытащил игольник и приготовился страховать ведущего.

Парень с воем катался по асфальту, сжимая обеими руками лодыжку. Выражение лица у него было как у футболиста проигрывающей команды, сбитого в штрафной перед пустыми воротами на финале Кубка мира. На земле лежала дамская сумочка, выпавшая у него из-за пазухи.

«Чутьё, — подумал Валюшок, уважительно оглядываясь на довольного Гусева. — Вот это уже называется чутьё. Я бы мальчишке вслед посмотрел и долго размышлял — куда он так несётся?»

А Гусев улыбался. Он даже оружие не достал.

Из-за того же угла выскочила женщина средних лет, тоже основательно запыхавшаяся.

— АСБ! — бросил ей Гусев. — Ваша сумка? Вижу, что ваша. Посмотрите, всё ли на месте.

Женщина, отдуваясь и бормоча слова благодарности, принялась копаться в сумочке. Поверженный воришка пытался было отползти подальше, но Валюшок его чувствительно пнул, и тот затих.

— Документы!

— Не-е-ту…

— Ах, нету… — Валюшок отцепил от пояса сканер отпечатков и взял парня за руку.

— Ой, мальчики, — бормотала женщина, — ну какие же вы молодцы… С плеча у меня сорвал, подлец. И толкнул, вы представляете, так, что я чуть не упала… Ой, мальчики.

— Я старший уполномоченный Центрального отделения АСБ Павел Гусев. Это уполномоченный Валюшок. Вы готовы выдвинуть обвинение против человека, совершившего на вас разбойное нападение с целью грабежа?

Женщина вдруг замялась и посмотрела на воришку с нескрываемым презрением во взгляде.

— Да он такой сопляк ещё… — пробормотала она. — Вы же его…

Валюшок закончил снятие отпечатков и, путаясь с непривычки в проводах, наладил систему — подсоединил сканер к ноутбуку, тот, в свою очередь, к трансиверу, вышел на сервер Центрального и полез дальше по сети АСБ.

«Сопляк», оправдывая характеристику, вовсю шмыгал носом.

— Сейчас узнаем, что с ним делать, — сказал Гусев женщине.

Валюшок сосредоточенно давил кнопки.

— Чист, — доложил он наконец. — Семнадцать лет придурку… Оформлять?

— Погоди. — Гусев обернулся к женщине: — Так всё у вас в сумке на месте?

— По-моему, всё. Ой, мальчики, пожалейте его, а?..

— Вы отказываетесь предъявлять обвинение?

— Да ну его…

— Как хотите. Между прочим, кошелёк проверьте. — Гусев произносил слова очень мягко, ласково, даже чересчур, и интонации его показались Валюшку немного фальшивыми.

— Точно, всё на месте. Ой, спасибо вам…

Гусев заглянул в кошелёк.

— Я вижу, тут куча мелочи, — проворковал он. — Вы не одолжите мне немного?