Выбор варианта

Странницы приходили, вольно или невольно обращали на себя внимание власть имущих и добивались смягчения женской участи. И длится вся эта штука лет сто уже, а может и больше. Единственный разумный вариант, до которого я додумалась и который не был слишком противоречив — эта планета — полигон для социального эксперимента. Ну Богов я, все же, отмела. Да и Врата, если так разобраться, больше похожи на какую-то техногенную штучку, а не божью игрушку. Конечно, я и ошибаться могу… Но, с другой стороны, на кой всемогущим богам человеческая помощь? Скорее, здесь действуют какие-то разумные. Может — инопланетные, может, даже и местные. Игры со временем я отметать не стала. Точно мне никто и ничего не скажет. Но уйти отсюда шанс у меня есть. Весь вопрос в том, что именно я смогу сделать для, скажем так, выравнивания участи женщин. Понятно, что сейчас к власти женщину никто не допустит. Это значит, что местные прогрессоры не хотят действовать огнем и мечом. Они не завоеватели, они действуют аккуратно и ничего плохого в их действиях я, лично, не вижу.

Ладно, раз уж сам цезус едет — надо не ударить в грязь лицом. Что бы такое придумать то, чему поваров можно за день обучить? Здесь мужики предпочитают одно мясо с огня трескать… Как, наверное, и в моем мире. Торты, конечно, штука приятная и для местных — удивительная. Но, пожалуй, стоит пособирать несколько дней говяжьи и свиные кости и сделать местную вариацию котлеты на косточке. Военным должно понравится.

Любой шеф-повар плюнул бы в меня, если бы я готовила такую котлету на его кухне. Но здесь это номер отлично сработал. Да, мясорубки не было, зато — были тяжеленные ножи для отруба мяса. Вот такими ножами я и начала мельчить филе. Не резала, а рубила на доске. Собирала расплющенный блин фарша снова в кучку и повторяла процедуру. И так — много раз. Мясо взяла разное, какое нашлось на кухне. И говядины кусочек, и свинины, и, даже курицы половинку. Измельчила в фарш крупного помола. Да, долго, но повара все — мужчины, им будет легче, чем мне. Посолила и присыпала местных пряностей. Особенно перец здесь хорош — с тонкой мускатной ноткой. Добавила сырые яйца. Ребер не нашлось, зато на кухне лежали отдельно большой кучей кости для собак. Их еще не успели кинуть в ведро. На всякий случай — кто знает, какими руками их трогали — бросила в чистую воду и прокипятила.

Белые сухари раскатала скалкой. Аж две штуки. Потом отдала скалку Ненгу, помощнику шефа — пусть сам делает. Я и так руки обломала о фарш.

Итак, в центр, пожалуй, положу сыр. На косточку накручиваю нарезанный тонкими полосками сыр, сверху — фарш. И формирую подобие куриной голени. Макаю в сливочно-яичный льезон, обваливаю в муке, снова в льезон и в сухари. И сразу на глубокую сковороду, в раскаленное масло. И масла должно быть пару сантиметров. Обжарить до золотистой корочки и сложить на блюдо.

Порцию унесли на пробу лацита тиргусу и гостям.

Оценили очень высоко. Похожего местная кухня не знала…

До свадьбы тирга Сейда оставалось три дня…

Глава 51

Приехал цезус Дейц с охраной и свитой. Крепкий, лет сорока мужчина. Не расплывшийся, привычный к тренировкам и сабле, верхом, а не в карете. Интересный мужик.

С ним вместе прибыло человек пятнадцать придворных. Надо сказать, что хотя одеты они были несколько роскошнее и дороже, чем местные мужчины, но ни одного из них я не отнесла бы к «щеголям и вертопрахам». Все — явно — бойцы. Многие моложе цезуса, но, при этом — со шрамами и при оружии. И оружие не декоративное, с украшениями и финтифлюшками, а самое что ни на есть — боевое. И по крепким ловким фигурам совершенно понятно — они им пользуются и пользуются умело.

Охрану из солдат и офицеров цезуса сразу повели размещать в казарму.

Встречать гостей вышли во двор лацита тиргус, тирг Сейд с невестой, родители невесты с сыном и я.

Этот Прон Грец, скотина и идиот, воспользовался тем, что я стояла перед ним, в первом ряду…

Он ущипнул меня за задницу. Несколько неловко пошатнувшись, я со всей дури наступила ему на кончик сапога. Так, что он невольно зашипел от боли. Отдавленные пальцы на ноге мало способствуют хорошему настроению.

— Простите, тирг Прон! Я такая неловкая!

И ресничками, невинно так — хлоп-хлоп-хлоп…

Поймала гневный взгляд тирги Хоры Грец.

Я, даже, в чем-то могу ее понять. Ну, какая бы она не была занудная, но детей-то своих она любит. Привезла дочку замуж отдавать, а тут — оп-па… У жениха-то — любовница… Да еще и свёкр будущий с этой любовницей носится, как с писаной торбой.

Но и вины за собой я не чувствовала. Как на мой вкус, я бы в такой ситуации дочку в охапку и деру дала. Мне её даже жалко — она не может ни на что повлиять.

И тут я отвлеклась от приветственных речей лацита тиргуса и цезуса Дейца и задумалась.

А кто мог бы повлиять на ситуацию? У женщины права голоса нет, это понятно. Но, раз договор существует давно, то он заключался между отцами. Итого, имеем мы двух человек. Жанс Грец и лацита тиргус. Теоретически они могли бы договорится и расторгнуть брак. Я понятия не имею, что за человек этот Жанс. А вот лацита тиргус…