Выбор сердца

Не быть нам больше вместе. Все эти месяцы в глубине души я ждала, что Валард найдёт меня и откажется от драконицы в пользу меня и нашего малыша. Где-то в мечтах лелеяла надежду, что ему будет плевать на то, что ребёнок рожден от мары. Ведь я видела, как мой дар-дракон страдал, и как ему было плохо без меня. Так же плохо, как и мне. Кто бы знал, каких усилий мне стоило вставать утром, улыбаться, разговаривать, жить без него. Без моего дракона. Связь между нами — она глубже и крепче обычной человеческой любви и даже безумной страсти. Эта ненасытная жажда, утолить которую я могла только в объятиях моего мужчины.

Корить Валарда не за что. Он, наконец-то, сделал то, о чём я его просила в прощальном послании: отпустить и начать жить без меня. Найти себе пару. Исполнить долг перед родом.

Всё так, как я просила. Он сумел, а я нет...

Сегодня был день охоты. Идти никуда не хотелось. Но есть такое слово «надо». Если не я, то кто?

После тяжёлой ночи нездоровилось. В душе было гадко, в животе как-то подозрительно тихо. Малыш даже есть не просил. А у меня и аппетита не было. Зачерпнув резным ковшиком воду из деревянной бадьи, напилась холодной воды. Дом к утру выстыл. Некому было подбросить поленьев, а я не могла ночью встать. Ведомая своими страхами и болью, тихо скулила, зажав угол одеяла зубами. Снова остро переживала моменты из собственных воспоминаний. Знакомство. Ухаживания. Взаимность. Такая правильная и всепоглощающая.

— Моя дара.

Мужской шёпот из прошлого вызывал мурашки на коже и дрожь в теле и тогда, и сейчас.

Как же хочется услышать его голос! Почувствовать прикосновение. Такое крепкое и заявляющее право.

Обув на ноги снегоступы, я накинула короткую накидку, подбитую мехом, поверх шерстяного кафтана. Штаны на поясе давно не сходились, и я вспомнила, как на Земле для беременных шьют специальную одежду в виде комбинезонов или делают широкие мягкие тряпичные пояса на брюках. Здесь женщины ходили в платьях. Брюки носили только наёмницы и магессы. Но глубоко беременных представительниц этих когорт я ни разу не видела, поэтому сама придумывала модели. Местная портниха отлично справлялась с заказами.

Хантер, нюхая следы на снегу, помчался вперёд. В гору подниматься не стала, а пошла по поросшему лесом склону параллельно подножию горы. Ходить было тяжело. Но, во-первых, движение — это жизнь, а во-вторых, не поохочусь — готовить еду будет не из чего. Первым делом я прошлась и проверила силки на мелких зверят. Зайцы здесь водились в изобилии. По словам местных охотников, они в этом году особенно расплодились. Думаю, что связано это как раз с тем, что крупные хищники покинули эти места из-за Арахнидов. Это и хорошо, и плохо. Природный баланс был нарушен. А следом за неконтролируемым ростом мелких зверей могли прийти болезни.

Я уже проверяла последний силок, когда почувствовала, что не одна на поляне. Скоростью похвастаться я не могла, поэтому пока выпрямилась с поднятым луком в руках со вставленной стрелой, уже могла бы быть съедена приближающимся хищником.

— Дракса!

Ко мне подбежала здоровая туша и облизала шершавым языком лицо и уши.

Я мысленно показывала, как рада её видеть. Старалась объяснить, что я о ней вспоминала. И думала о её малышах.

Дракса шикнула резко и отошла в сторону, открывая мне обзор. За ней стояло шестеро мелких, юрких малышей совершенно потрясающих цветов. Фиолетово-жёлтые, изумрудные, ядовито-зелёные. Они вразнобой перемигивались и возбуждённо попискивали. На хвостах красовались острые ядовитые жала — свидетельство их неодомашненности.

Мать-дракса познакомила меня со своим выводком и потыкалась носом в мой живот. Ребёнок тут же ответил энергичным пинком, резким и болезненным настолько, что внизу живота появились рези и тянущая боль. Мышцы на животе судорожно сократились и я застонала, падая на подгибающихся ногах на колени.

Стоило отдышаться и подняться на ноги, как схватка повторилась. Ребёнок забился. Так больно и активно. И я не могла понять, где ручка выпинается, где ножка. И сколько их вообще. Боль была сверхинтенсивной и жгучей.

— Хантер, найди Морану! — всё что пришло мне на ум — послать пса за Верховной жрицей.

Схватка отступила. И я попыталась идти домой. Но в голове плыл туман. Зрение подводило. Всё снова распадалось на фрагменты, и из горла вместо стона вырывался какой-то рёв.

Дракса тревожно посвистывала возле меня, и в какой-то момент я поняла, что не достаю ногами до земли. Она крепко ухватила меня за шиворот, приподняла в воздух, как мать котёнка, и стремительно побежала по склону горы.

Ворот рубашки и фибула на плаще больно впились под подбородком. Я скребла по ним пальцами, но толком ничего не соображала. Мир вокруг менялся так быстро. Он то делался объёмнее, ярче за счёт усилившихся запахов, звуков, то становился просто серым с красным пульсирующим пятном перед глазами. А дракса не отпускала меня, сколько бы я не брыкалась. Наоборот, откуда-то выскочил самец, и самочка закинула меня ему на спину.