Выбор пути

— Они показали гибель не этого мира! Варг, мир меняется, я уже изменил его!

— Ты не понимаешь… Впрочем, это твой путь. Подойди ближе, Дим. Я покажу.

Варг встал, возвышаясь надо мной на целую голову. Я отчётливо видел незримую преграду между нами, в воздухе то и дело вспыхивали мельчайшие зелёные и красные искорки. Но поднять голову и вглядеться в выцветшие карие глаза это не помешало…

… Сумерки. Солнца не видно, все небо затянуто непроглядными тучами. В воздухе несутся серые хлопья, засыпая все вокруг. Травы нет, земля скрылась под толстым слоем пепла. От деревьев остались только почерневшие стволы с усохшими ветвями…

Стая гиен, скуля и кашляя, пытается разгрести склон невысокого холма. Там, скрытая серым саваном, лежит туша мамонта. Старая самка свалилась последней из своего стада, так и не выведя остальных к чистым землям.

Огненные реки текут по склонам вулкана. Раскаленные глыбы падают в черную морскую воду, поднимая облака пара. Земля дрожит и покрывается трещинами. Животные, в отчаянной попытке спастись, со всех ног бегут от надвигающихся пиропластических потоков.

Картина апокалипсиса отдаляется, и я узнаю слегка искаженные очертания Аппенинского полуострова. И обширную полосу мертвой земли, протянувшуюся через континент далеко на восток.

Европа скована диким холодом наступившей вулканической зимы. Сквозь снега пробираются выжившие люди, надеясь найти добычу. Их осталось совсем немного, и они могут завидовать мертвым…

— Ты видел достаточно.

Варг закрыл глаза, прерывая зрительный контакт. Он спокоен, картины предстоящих бедствий его не пугают.

— Когда это произойдет, Варг?

— Ещё не скоро. Я успею сделать людей по-настоящему сильными. Впереди ещё много обычных зим.

— Ты умеешь считать? Покажи, сколько зим осталось до гибели мира. Я отдам тебе за это знание лучший железный топор!

Старый охотник задумался, обещанная награда ему понравилась. Варг склонился к багровому туману, скрывавшему его ноги, и тот послушно развеялся, открывая залитый кровью снег. В его руках появилась горсть одинаковых камушков, и он показал мне на один из них.

— Это — зима. Понимаешь?

Я кивнул, следя за движениями старика. Тот аккуратно выложил в ряд десять камней, приложил к ним пальцы, шевеля губами, и, удовлетворённо кивнул. Взял камень побольше, положил рядом.

— Это много зим.

Снова киваю. Один большой равен десятку маленьких. Теперь Варг добавляет девять больших камней, затем лепит из снега шар и ложит его рядом..

— Это очень много зим.

Сто лет, уже хорошо… За это время можно подготовиться и уйти на юг. Я видел, что полоса мертвой земли краем захватывала и Лантирск.

Охотник не останавливается. Шаров становится десять, затем к ним добавляются ещё девять. Я облегчённо выдыхаю, почти две тысячи лет — это огромный промежуток времени. Варг морщит лоб, что то шепчет, и добавляет два больших камня и четыре маленьких.

— Ты теперь знаешь, сколько зим сможет прожить твое племя. Твои люди отнесут мой топор на север, и передадут его охотникам рода Большезуба.

— Он уже твой, Варг. Но идти в такую даль из-за одного топора — глупо. Я могу предложить тебе больше.

— И что попросишь взамен? У меня есть шкуры и бивни великих зверей, есть рога их младших братьев. Клыки большезуба только для сильных людей, но тебе я могу предложить его когти!

Конечно, шкура и бивни мамонта — ценный товар, но я и сам их со временем добуду. У меня для всех чужих племен теперь будет только одна цена.

— Нет, Варг. Мне нужны люди, которые хотят жить так же, как и мое племя. Молодые мужчины и женщины. Подростки. Дети.

— Зачем ты собираешь слабых? Они не выживут во время Долгой Зимы.

— Ты сам сказал — это мой путь.

— Я услышал тебя, вождь племени Солнца. Приходи завтра в мой сон, я открою сознание. Сумеешь?

Молча киваю, хоть и плохо представляю, как нужно действовать. Старый охотник растворяется в воздухе вместе с тушей бизона, но и моя зелёная лужайка с одинокой лавочкой начинает расплываться…

Так начался четвертый год нового летоисчисления. За точку отсчёта я принял год моего появления в этом мире, значит, этот — високосный. В будущем некоторые люди верили, что такие приносят с собой больше испытаний и потрясений.

То, что нужно отдать один железный топор — это мелочи, по сравнению с тем, что мне рассказал Варг. Перебирая в памяти все, что помнил и читал в сети о ледниковом периоде, я вспомнил одну из теорий вымирания неандертальцев. По версии палеоклиматологов, последней каплей, уничтоживший этот вид, стало извержение супервулкана в Италии.

В районе Неаполя на десятки километров протянулась зона вулканической активности, названная Флегрийские поля. Этот монстр проснулся в эпоху, отдаленную от 2032 года приблизительно на 39290 лет. Добавляю к этой дате 1924, и получаю 41214 лет разницы.

Я понимал, что провалился в прошлое очень глубоко, но знать точно — совершенно другое…