Выбор натуры

В тот же день Сараев побывал на Куликовом поле. Походил среди книжников, с некоторыми из которых был шапочно знаком, поспрашивал. Все, как один, пожимали плечами. При этом делали такие непростые лица, что Сараев, переходя от одного к другому, терялся в догадках: знают, но не хотят говорить; не знают и не хотят говорить; знают и хотят, но еще не время; не знают и не хотят знать.

Он замерз и собирался возвращаться домой, когда позвонил Демид.

«Вы где?» – «На Куликовом поле». – «Так. Уже хорошо. И что вы там делаете?» Говорил Демид с паузами и с одышкой, как будто одновременно с разговором чем-то еще занимался. «У меня знакомый пропал. Есть подозрение на убийство. Помните, я вам о нем недавно рассказывал?» – «Нет, не помню. Слушайте… Черт! Это я не вам». Демид долго молчал, слышно было только его сопение. «Достаточно, – наконец произнес он. – Слушайте, алё! Могли бы вы приехать ко мне? Приезжайте, слышите? Пока я тоже тут кого-нибудь не убил. Нужна ваша помощь». – «Прямо сейчас?» – «Да! прямо сейчас! – прокричал Демид. – Имейте совесть! Вы всё время увиливаете, когда я вас о чем-то прошу!» – «Хорошо, еду».

Дверь открыла домработница. Впустив Сараева, она ни слова не говоря ушла, а Сараев остался стоять в прихожей возле огромного, занимавшего часть стены зеркала. Где-то гремела музыка. Наконец к нему вышел Демид, пьяный как никогда.

– О! – сказал он. – Отлично! Я тут, видите, немного как бы… ну, в общем, понятно. Нужна ваша помощь. – Он громко рявкнул в сторону: – Натали!

– У вас что-то случилось? – спросил Сараев.

Не дождавшись ответа на свой крик, Демид неуверенно развернулся и стал было уходить по коридору, но на полпути опять развернулся и пошел обратно. Его прилично мотало.

– Напомните, чтобы я не забыл – хочу показать вам одну вещь. Натали!!!

Решив почему-то, что к Демиду вернулась жена, в связи с чем тот и напился, Сараев, приосанившись, с любопытством ждал ее появления (ему смутно представлялась стройная красивая женщина с умным лицом и печальными глазами), но дверь кабинета открылась, и оттуда под грохочущую музыку вышла –  в длинном черном платье с разрезом, на высоких каблуках, вся в бижутерии, блёстках и стразах, с каким-то нелепым букетом в прическе сбоку, с ожерельем на открытой груди, да еще и накрашенная сверх всякой меры – его соседка Наташа. Более нелепого зрелища, чем этот живой движущийся коллаж, трудно было и представить. Наташа робко кивнула и встала перед Сараевым.

– Давайте, забирайте ее, – сказал Демид. – Боюсь, еще не доедет. Тут у нее подарки и всякое такое, – он показал на кучу пакетов на полу. – Сопроводите даму. Сам я сегодня не в состоянии, а делать ей здесь больше нечего. Давай, Натали, бери деньги, подарки, манатки, надевай пальтишко и нах хаузе. Это деньги, – он вручил ей конверт и повернулся к Сараеву. – Глупо, конечно. А что не глупо? Забирайте. А я надену на шею свой жернов и пойду с ним куда-нибудь. Пора. Хули ты стоишь?.. – обратился он к Наташе.

Сараев поймал себя на интересном сожалении: жаль всё-таки, что Демид не причастен к истории с Прохором. Это было бы хорошей гарантией, что и до него не доберутся.

– Так! пока не забыл, идемте! – сказал хозяин. – А ты давай-давай, одевайся!

Они прошли в кабинет. Демид сделал тише музыку.