Выбор натуры

– Мог бы вам кое-что предложить, хотите? Из личного опыта. Жизненного багажа. Как говорится, полна коробушка…

Сараев неопределенно пожал плечами.

– Может быть, оставишь человека в покое? Разошелся… – сказала Тамара Матвеевна.

– Я серьезно. Вот смотрите, – не обращая внимания на жену, начал Вячеслав Иванович. – Живут два брата-близнеца… Но только это всё надо с размахом снимать, как в Голливуде…

– Боюсь, что таких денег мне никто не даст, – усмехнувшись, заметил Сараев.

– Ничего. В следующий раз, может, дадут. Вы только там где-нибудь не забудьте потом мелким шрифтом меня упомянуть: рассказал такой-то…

– Автор идеи, – подсказал Сараев.

– Ну, или так. Тоже хорошо. Ну вот…

– А зачем мелким шрифтом? Мы тебя сразу на Оскар! – не унималась Тамара Матвеевна.

– Мама… – укоризненно протянула Настя.

Вместе с нею и Павлом неловкость за Тамару Матвеевну, которая в своем раздражении как-то сразу поглупела, чувствовал и Сараев.

– А история вкратце такая, – начал Вячеслав Иванович, хотя интонация, с какой он произнес этот зачин, краткости не обещала. – Вот живут где-нибудь в глубинке два брата-близнеца. Где именно, конечно, не важно, но я предлагаю Джезказганскую область, Агадырский район. Знаете, где это? Потом зайдете ко мне, я вам на карте покажу. Сначала на экране пятидесятые годы прошлого века. Надо подробно показать их детство, потом юность, как они растут вместе: учатся, занимаются спортом, помогают взрослым по хозяйству… Как и в каких условиях, вдали, между прочим, от исторической России, постепенно выковывается характер защитника Родины. Ну и как проводят свободное время тоже: все их увлечения, шалости – у близнецов, сами понимаете, для этого возможностей побольше, чем у других… я вам могу пару таких номеров вспомнить – отдельное кино можно снять… Но главное, что в братьях есть стержень, мужское крепкое начало. Поэтому оба решают связать жизнь с армией…

Сараев, наконец, догадался:

– Извините, что перебиваю. А этот генерал, которого я сегодня видел, ваш брат?..

– Да. Владислав. Прибыл из России на совместные учения. Итак, возвращаемся к нашим героям…

– Никуда мы не возвращаемся, хватит, – сказала Тамара Матвеевна. – Разошелся…

– Вам не интересно? – обратился Вячеслав Иванович к Сараеву.

– Ну почему же…

– А вот нам не интересно, – сказала Тамара Матвеевна. – Андрей Андреевич – гость, человек подневольный. Если тебе что-то приспичило ему рассказать, возьми и запиши, а Павлуша или Настя потом передадут. Нам что теперь, весь вечер только тебя слушать? Ты сегодня собирался у себя сидеть, чего ты вылез? На твоем месте вообще должен был быть Владислав.

Вячеслав Иванович, не глядя на жену, покивал в такт ее словам и вдруг из детства героев прыгнул сразу в сегодняшний день.

– Вы слушайте, слушайте, – горько усмехаясь, сказал он, – потому что это всё тоже придется показывать. Как презирает жена. Как отворачиваются дети… Как каждый вносит свою лепту.

– Папа, ну кто от тебя отвернулся?! – воскликнула Настя.

– Вот он! – Вячеслав Иванович показал пальцем на Павла. – И я не только про нашу семью сейчас говорю. Это явление всеобщее! Да если и про вас! Вы что, не отвернулись? Мне бы двадцать лет назад сказали, что сын у тебя чуть не станет бандитом, а дочь будет в церкви дирижировать!..

– А их папа будет пить как сапожник! – вставила Тамара Матвеевна. – И на старости лет шляться как котяра!

– Мама! – взмолилась Настя и повернулась к отцу: – Папа, я пою. Сколько тебе раз повторять?

– Не надо. Поёт она. Видели, как ты ручками дергала…

– Это было один раз. Я регентшу заменяла…

– Всё-всё-всё это обязательно надо показать, – настаивал Вячеслав Иванович, очерчивая указательным пальцем горизонтальный круг над столом. – Во-первых, потому что это не должно кануть бесследно. Вот вам, пожалуйста: судьба русского офицера и её трагический финал. Таких как я знаете сколько по всему свету разбросано? И обязательно обнажить корни всего этого. В чем они!

– В бутылке твои корни – вот где. В твоей пьянке.

Вячеслав Иванович, морщась и словно подсекая последние слова жены, перевел указательный палец с нее на Сараева и снова на нее.

– Видите, как у нее все просто? Вокруг мир рушится, целые страны прекращают существование, а у нее все причины в моей пьянке.

– Да пусть хоть всё вокруг исчезнет, а ты за себя отвечай!

– Чувствуете логику?.. – горько усмехнулся Вячеслав Иванович. – Пять с плюсом.

– Зато тебе кол, – парировала Тамара Матвеевна. – Мир у него рушится. Началось… Давай-давай, оправдывайся, рассказывай. Ты, главное, все по порядку, ничего не упусти. Шпарь прям с самого детства. И самое главное, про переприсягу не забудь. Давно не слышали. Он себе знаете что придумал? Он, оказывается, не просто так пьет. У него, оказывается, травма. От переприсяги… То есть пил-пил пятнадцать лет, и вдруг вспомнил: ба! да это же у меня от переприсяги!.. Спохватился.

– От чего, извините? – не понял Сараев.

– От переприсяги. От того что новую присягу принял. Любимая тема теперь. Вспомнила баба як дивкою була.

– Молчать! Я сказал, молчать! – закричал Вячеслав Иванович и ударил кулаком по столу.