Выбор курса

Разговор с кем-то, кто представлял великую княгиню Горицкую, — ее секретарем, фрейлиной, адъютантом, — продолжался еще минут пять и носил исключительно «протокольный» характер. Было очевидно, что «звонок» лишь форма вежливости, поскольку все уже решено. Теодора придет сюда и придет скоро. Вопрос — зачем? Чтобы запугать или чтобы купить? Эрик полагал, что его купят, хотя он ни у кого ничего не просил. Все случилось, как случилось, и Эрик совершенно не нуждался в вознаграждении, если его хотят отблагодарить, или в отступных, если ему хотят заткнуть рот. «Поцелуя в щеку» ему действительно вполне хватит, но эти люди, скорее всего, не знают меры. Ну, или он не понимает ход их мыслей в силу своего плебейского происхождения.

— Она скоро придет, — сообщила Анна, завершив разговор по коммуникатору.

— Надеюсь, ты останешься? — Эрику, страсть как, не хотелось оставаться один на один с княгиней Горицкой.

— Останусь… — Анна ответила не сразу, словно сомневалась, какой дать ответ. — Если княгиня не захочет остаться с тобой тет-а-тет.

— Я боюсь оставаться с ней наедине. — Это была истинная правда, но, разумеется, Анна ему не поверила.

— Не верю, — покачала она головой. — Ты, Эрик, похоже, ничего не боишься, сколько бы ты не утверждал обратное. Ты… такой.

«Я такой… Знала бы ты, княгиня, что мне просто чертовски везет! Везет и все!»

Ему действительно везло на приключения, но главное — везло выходить из них живым. Такая судьба. Такая невероятная пруха! Другой вопрос, хотел ли он такой жизни. Вот такой, когда что ни день, то подвиг самопожертвования, — даже если и думать об этом не думал, — и «звездопад», в смысле, награды и почести, но в нагрузку идут хвори и боль, раны и такие вот «постельные сцены», как сейчас.

«Постельная сцена! — усмехнулся он мысленно, представив себе на мгновение нагую Анну в своих объятиях. — Хороший каламбур, и ничего больше!»

В последнее время Анна слишком часто возникала на пути Эрика, и он начинал бояться, что ничем хорошим это не кончится для них обоих, но больше достанется, как обычно, ему.

И в этот момент в дверь постучали. Не требовательно, но и без робости. Кто-то просто обозначил свое присутствие. Впрочем, этого вполне хватило, и Анна уже стояла рядом с кроватью, когда дверь открылась, и в покои вошла Теодора в сопровождении одной из своих фрейлин.

— Здравствуйте, кавалер! — Княгиня была немолода и некрасива. Такое на горних высотах случается даже чаще, чем у других сословий. Династические браки — это браки по расчету, но такие глупости, как красота и молодость в этих расчетах не учитываются. Если молода и красива, спасибо господу за его промысел, а если нет — «ну, что тут поделаешь, зато породнились с нужными людьми».

— Доброго времени суток, ваше высочество! — поздоровался Эрик, но даже не попробовал «изобразить что-нибудь эдакое». Лежа, практически невозможно щелкнуть каблуками или «козырнуть», и уж точно не поклониться.

— Как себя чувствуете?

— Благодарю вас, ваше высочество, гораздо лучше, чем можно было ожидать.

— Рада слышать, — улыбнулась княгиня, по-видимому, довольная тем, что Эрик не стал выпендриваться.

— Я хотела бы лично поблагодарить вас, кавалер, за ваш… подвиг, — она явно не хотела произносить вслух истинную причину своей благодарности.

— Но, как вы, вероятно, понимаете, — продолжила княгиня после короткой паузы, — дело это деликатное, и я надеюсь, вы проявите должную скромность и не станете никому о нем рассказывать.

— Разумеется, ваше высочество! — уверил княгиню Эрик. — Тут и рассказывать, собственно, нечего, поскольку ничего, на самом деле, не случилось!

«Теперь можешь уходить!»

— Слово офицера?

— Слово офицера!

— Спасибо за понимание, — чуть улыбнулась Теодора.

— Это вам! — она приняла из рук своей фрейлины небольшую шкатулку красного дерева, инкрустированную слоновой костью, и протянула Эрику. — С благодарностью от меня лично. Поправляйтесь!

С этими словами она отвернулась и пошла прочь. Еще минута или две, и за ней закрылась дверь.

— Красивая шкатулка, — Эрику вещица действительно понравилась, об этом он и сказал.

— Это вейтенская работа, Эрик, — объяснила Анна. — Дерево и кость — натуральные, со Старой Земли. И сделана она до Отката. О стоимости не скажу, не знаю, но предположу, что это очень дорогая вещь. Она пустая?

— Сейчас посмотрим, — Эрик открыл шкатулку и обнаружил внутри два конверта. В одном находилась расходная карта государственного банка Великого княжества Гориц. В сопроводительной записке сообщалось, что в Метрополисе и на Фронтире имеются отделения банка, в любом из которых Эрик сможет обналичить карту, получив сумму эквивалентную пятидесяти тысячам золотых империалов.

— Кажется, теперь я богат, — сказал он, передавая конверт Анне.

— Не богат, — улыбнулась Анна, — но можешь рассматриваться, как состоятельный мужчина.

«Ну, да, — сообразил Эрик, — я просто не учел уровень богатства тех людей, среди которых она выросла».

— Что во втором конверте? — поторопила его она.

— Сейчас, сейчас…