Выбор

Получилось скупо, даже слишком. На границе с грубостью. Но, Дмитрий, похоже, понял. И тем ни менее, некоторой прохладой во взаимоотношениях повеяло. Что ж, пора и честь знать. Тем более, у меня там Торус с Барухом без присмотра остались. И хоть, по уверениям землепроходца, мертвяки почему-то сторонятся водоемов (плавать не умеют, что ли?), одно дело — сходить 'до ветра', и совсем другое — оставить пост на всю ночь.

— Ладно, Дим… — я притворно покряхтывая поднялся и протянул шаману руку. — Держи краба. И, как говориться, будешь в наших краях, добро пожаловать. Марципанов не обещаю, но горячий… кофе, сухую одежду и наше радушие — гарантирую.

Шаман хохотнул. Оценил заезженную шутку из старых фильмов о фашистах. Потом кивнул, но на рукопожатие не ответил, продемонстрировав лапу вместо ладони. Пожимать эти когти и мне не больно хотелось. В общем, раскланялись — учтиво, но не более. Похоже, в разведку нам вместе не ходить…

А потом я уже почти привычно шагнул в огонь и почти не удивился, когда он совершенно бесцеремонно жаля в тыльную часть тела, вытолкнул меня из себя на озерном бережку. Хорошо хоть с противоположной от Торуса стороны, а то ведь и наступить мог, невзначай…

Глава двадцать третья

— Ларец, говоришь… — Владивой задумчиво поглядел на парня.

Похоже, что кое-чего он не знал о своей бывшей вотчине. А выходит: не зря судачили в Дуброве о лесной мельнице и ее необычном хозяине, мельнике Мышате. Даже покойная баронесса как-то завела о том разговор: мол, услышала о нем первый раз, когда еще совсем девочкой была. И вот, сколько годов минуло, а на лесной мельнице по сей день ничего не изменилось. Он тогда отмахнулся от слов жены, не желая вникать, как ему казалось, в бабьи пересуды, а зря!.. И баронета Анжелина потом на мельнице от погони укрылась. И этот странный шевалье с неуловимо привычным и одновременно совершенно чужим именем — Игорь, тоже у Мышаты жил. А теперь вон — внучок его совсем не мукомольные навыки и умения показывает. Это, даже, если об остывающем атамане Секирнике забыть. М-да, крути-верти, а придется проведать лесного отшельника. Такими знаками Судьба обычно зря не разбрасывается. А тут даже не намекает, прямо в нос тычет…

— Что ж, поглядим и в ларце. Только давайте уже по порядку. Сундуки, небось, тоже не пустые стоят.

На его знак Медведь приподнял крышку ближайшего к двери сундука, а Лукаш по собственному почину посветил факелом. Как Владивой и ожидал, внутри оказалась медная монета. Примерно четыре ведра… Второй сундук был на треть заполнен монетами серебряными. В Зелен-Логе их всегда чеканили крупными кругляшами и, несмотря на внушительную кучу, на самом деле сумма складывалась не такая уж и большая. По опыту бывшего воеводы — если кормить все население города за счет казны — месяца на полтора-два. Или годичное содержание сотни дружинников, с фуражом и пропитанием. Последний сундук совсем разочаровал Владивоя. Золота в нем было только чтоб плотно устлать дно, пара тысяч дукатов — не больше. Ему даже неудобно стало перед Медведем. Уж есаулу, в отличие от Лукаша, было с чем сравнить состояние баронства Дубров. Но примечательнее всего оказалось другое. Поверх слоя золотых монет, россыпью посверкивала добрая горсть крупных самоцветных камней и отборного жемчуга. Словно кто-то небрежно высыпал драгоценности из кошеля, торопясь освободить его для чего-то другого, куда более ценного, нежели все эти брильянты, изумруды и рубины вместе взятые…

— Вот оно как… — многозначительно пробормотал Владивой, и головы всех троих, словно по команде, поворотились в сторону одинокого ларца. — И что же там такое спрятано?

Он шагнул ближе и протянул руку к ларцу.

— А, может, лучше не открывать? — голос у Лукаша заметно дрожал. Возможно, всего лишь от волнения, а возможно и по иной причине. Например, от плохого предчувствия.

— Думаешь?

Владивой отдернул руку и пригляделся внимательнее.

— Хм, а ведь ты прав, парень. Вряд ли ларец, имеющий и без того надежную защелку, просто так стали бы поверху простой бечевкой обвязывать. Какой в этом прок? От вора не убережет, а если то, что внутри находится, умеет тайные замки открывать, так его и бечевка не сдержит.

— Думаю, это от любопытства… — погладил усы есаул. — Чтоб удержать от первого порыва. Крышку ларца открыть дело одного мгновения, а вот бечеву распутать или разрезать — уже повозиться надо. Есть время закрасться сомнению и одуматься.

— Резонно, — согласился Владивой. — А если учесть, что вход сюда был дозволен только женщинам, предосторожность совсем не лишняя. Любознательность дам общеизвестна.

— И тем ни менее, ни одна из них за столько лет не проговорилась… — резонно заметил Лукаш.

— Так ты еще и умен не по годам? Не слишком ли много чеснот для одного, недавно вышедшего из лесу, юноши? Придется держать тебя поближе к себе. Как считаешь: дед отпустит тебя с харцызами?

Лукаш неопределенно пожал плечами. Мол, а кто ж его знает?