Выбор

Настя поздоровалась с ним. Он подчеркнуто вежливо ответил ей на приветствие. Меня же окинул деланно безразличным, но притом цепким, колючим взглядом. После чего у меня появилось стойкое ощущение, что меня просветили насквозь, оценили увиденное, классифицировали и запомнили.

– Он у вас, что из милиции? – спросил я, когда за нами закрылись двери лифта, тем самым отгородив от бдительного консьержа.

– Ты про Станислава Альбертовича?

– Про привратника.

– Его зовут Станислав Альбертович, – кивнула Настя. – Не знаю, где он раньше работал, но точно в каких-то органах.

– Понятно. Консьерж-соглядатай-охранник в одном лице. Удобно.

– Не говори ерунды. В доме имеется отдельный пост охраны, а у Станислава Альбертовича, наверное, кнопка есть. Ну и рация разумеется.

– Прям не дом, а крепость.

Лифт остановился, двери открылись. Мы вышли, и я с интересом огляделся. От площадки, на которой мы оказались, вправо и влево уходили коридоры, через равные промежутки по обе их стороны виднелись квартирные двери. И в коридорах, и на самой площадке было светло и чисто. Стены не украшала ни одна надпись или рисунок, на полу не валялись ни окурки, ни фантики, ни скорлупки от семечек. Горели все лампы, причем не отдельные тусклые сороковатные лампочки, и не лампочки забранные решеткой, а натуральные, настоящие белые матовые плафоны. Прям дом образцовой культуры быта! Наверняка тут где-то в подъезде на окнах стоят цветы.

Настя уверенно двинулась по коридору на право. Я последовал за ней. Пройдя две двери, моя милая остановилась у третьей, вставила ключ в замок, повернула.

– Прошу, – сказала Настя, распахивая входную дверь. – Будь как дома.

Ага, как дома, как же…

Квартирка у Насти оказалась просто супер. Я в таких ещё никогда не бывал. Только по телевизору видел. Двухкомнатная, с площадью чуть ли не под сто квадратов. С просторной прихожей, размеры которой немного не дотягивали до размера моей съемной комнаты. С огромной гостиной, совмещенной с кухней. Со спальней, ничуть не уступающей гостиной в размерах. А ещё с отдельным туалетом и отдельной же ванной комнатой, в которой без труда разместились монументальная душевая кабина, гидромассажная ванная на две персоны, стиральная машина и ещё один туалет.

Интерьер квартиры тоже радовал.

В гостиной на стене висела здоровенная, на хреновую тучу дюймов, плазма. Далее стена обрывалась и начиналась барная стойка. Она занимала половину прохода между гостиной и кухней, примерно метра два. С двух сторон к ней были придвинуты по два барных стула на длинных ножках. Напротив плазмы, у другой стены гостиной, разместились, образуя букву “П”, диван с двумя креслами. Между ними уютно устроился стеклянный журнальный столик. Справа от дивана, всю стену, от пола до потолка, покрывали многочисленные полки. Большую их часть занимали книги, остальную – обычная сувенирная ерунда. В стене напротив входа в комнату имелось большое окно и дверь на балкон. На кухне, в которую плавно перетекала гостиная, вдоль стены протянулся навороченный кухонный гарнитур, напичканный бытовыми приборами. Резко контрастируя с его размерами, боязливо жался к смежной стене маленький кухонный столик с двумя придвинутыми к нему стульями.

Заглянув в спальню, я обнаружил там широкую двуспальную кровать. По бокам к ней лепились две прикроватные тумбочки с ночниками. В одном из углов комнаты стояла напольная лампа. Напротив кровати во всю стену возвышался шкаф-купе с зеркальными дверями. Пол покрывал ковер с большим ворсом.

Вот квартирка так квартирка. Большая, уютная, комфортная.

Эх, тоже себе такую куплю. И также обставлю. Вот начну откладывать со следующей зарплаты и лет через сто – сто пятьдесят вполне смогу себе позволить. Или даже раньше, лет через пятьдесят – семьдесят, все зависит от того, сколько откладывать буду.

Пока я бродил по этим хоромам и осматривался, Настя деловито разбирала пакеты, и запихивала все припасы в недра холодильника. Дело близилось к финалу, осталось всего ничего.

– Все посмотрел? – заметив мое возвращение, спросила она.

– Да.

– И как?

– Супер, – выдвигая один из барных стульев и усаживаясь на него, честно признался я

– Мне тоже нравится, – сказала она, ставя на стойку передо мной две бутылки пива.

– Одного не понимаю, как ты после такой роскоши согласилась в моей конуре ночевать? Да ещё неоднократно.

– Ну почему сразу в конуре? – дипломатично возразила Настя, засунув в холодильник последнюю бутылку шампанского, и на этом закончив с разбором пакетов. – У тебя тоже очень миленько. Уютно даже.

– Ну да, как же, – скептически проговорил я, открывая пиво.

– Правда-правда,– усаживаясь напротив меня на высокий табурет, подтвердила Настя.

– Ладно, как скажешь. Уютно так уютно. Давай за выходные, – поднимая свою бутылку с пивом, предложил я.

– За выходные, – поддержала Настя.

Мы свели бутылки, выпили. Пиво оказалось холодным и вкусным.

– Ну, чем займёмся? – ставя бутылку на стойку, спросила Настя.

Вопрос был явно риторическим. Во всяком случае, с моей точки зрения.

– Видел твою спальню. Кровать такая широкая…. – я многозначительно замолчал.