Читаем Выбираю таран полностью

3.20 ночи. Луна сияет. И вспоминается часто исполняемый по радио романс «В лунном сиянье море блистает…» А море в самом деле с высоты полета все серебрится под луной. Но не до романсов и не до красот природы летчикам, несущим боевое дежурство в кабинах самолетов. У великана Оборина от тесноты кабины затекают ноги. Но терпеть пришлось недолго.

«В лунном сиянье» вырисовывается силуэт самолета. Летит с запада.

По сигналу ракеты зенитчики, несущие охрану аэродрома, начинают палить по врагу, а Оборин устремляет свой «миг» в небо сквозь их огненные трассы — свои ж все-таки, не собьют!

В лунном сиянии уже четко различим знакомый силуэт — похоже, Хе-111. А это — три пулемета крупного калибра 7,92 миллиметра, скорость до 400 километров в час, экипаж — четыре человека. И до ста килограммов бомб, несущих гибель сотням людей. А что у «мига» для противоборства? Два пулемета помельче калибром — 7,62 миллиметра, но один мощный — 12,7. На него и ставка. Скорость на больших высотах, а бой пойдет на 5000 метрах, — все 640 километров в час. Экипаж — он один, и летчик, и стрелок. Правда, бортовое оружие нередко выходит из строя, оружейники объясняют эту беду заводскими недоделками, и потому, чтобы проверить работу огневых точек, Оборин посылает в сторону «хейнкеля» короткие очереди. Фашисты, попав под огонь сначала зениток, а потом «ястребка», сбрасывают бомбы куда придется. Пришлись — на холм за аэродромом, из которого взметнулись останки древнего славянского захоронения. Утром увидели там летчики череп коня, человеческие кости и чаши для пиршества. Потревожил вечный сон славянского воина фашистский стервятник.

Отогнать бомбёра от аэродрома и сорвать бомбежку — уже хорошо, но «настойчивость в достижении цели» гонит Оборина вслед за убегающим врагом: заберет новый груз бомб — и снова вернется! Оборин увеличивает обороты двигателя, догоняет беглеца, но пулеметы молчат… Заело, как потом выяснилось на земле. Не назад же поворачивать и дать уйти стервецу! А он — почти рядом. Поворот налево — рубящий удар винтом по хвосту! «В лунном сиянье!»

Потом на земле рассказывал товарищам: «Все тело так тряхнуло, что лбом о прицел стукнулся. Знаю теперь, что значит — «искры из глаз посыпались»! Но тряхнул головой — пришел в себя. Выровнял машину. Ищу «хейнкель». А он заваливается на крыло, кувыркнулся и камнем вниз. «В лунном сиянье…» Ну а теперь давайте выясним, кто мои пулеметы готовил? Почему — замолкли?» Серые, обычно добрые глаза Оборина смотрят строго и безжалостно.

* * *

Даже в неразберихе тех первых дней войны ночной таран Константина Оборина был замечен командованием Одесского военного округа.

Летчик-герой Константин Оборин был награжден за ночной таран высшим орденом страны — орденом Ленина. И в том, что после отпора первых дней нашествия румынские и немецкие летчики уже не рисковали ходить на бомбежку в одиночку, следствие и того таранного удара.

К 18 августа 1941 года на счету старшего лейтенанта Оборина два лично сбитых самолета, 30 боевых вылетов на разведку и срыв бомбардировок врага, 11 воздушных боев в группе, которая, ведомая им, возвращалась в целости. А вот себя командир не уберег…

«18 августа 1941 года старший лейтенант Оборин скончался от ран…» — скупо сообщается в донесении полка.

Ничего не известно о семье тридцатилетнего героя. Жаль…

А 146-й истребительный авиаполк помнил о нем, равнялся на него. Получил почетное звание гвардейского в сентябре 1943 года, храбро воевал на Брянском фронте, потом на 1-м Украинском. 1 мая победного 1945 года участвовал в массированном налете на Берлин. Прославился своими бесстрашными асами, вернувшимися с войны Героями Советского Союза: В. Н. Буяновым — 14 личных побед, А. Ф. Коссом — 12, Г. М. Лобовым — 27, К. В. Новоселовым — 24, П. И. Песковым — 26, А. В. Ворожейкиным — 65 побед и другими.

Но с войны не всем суждено возвращаться…

В послевоенных очерках об известном германском летчике-бомбардировщике бароне фон Бесте, командире эскадры «хейнкелей», летавшей на бомбежку южных рубежей нашей Родины с 22 июня 1941 года, рассказывалось о товарищеской взаимовыручке, царившей в эскадре, и в качестве примера приводится воздушный бой в ночь на 25 июня на подступах к Одессе. Один из «хейнкелей» был сбит таранным ударом советского истребителя МиГ-3, упал на территории советских войск. Но рядом с ним тут же приземлился другой «хейнкель», взял на борт оставшихся в живых членов экипажа и доставил в часть.

Мы знаем, кто остановил немецкий бомбардировщик на подступах к Одессе в ту ночь…

<p>«Не за «звездочки» воюем, братцы!»</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии