Выбирая судьбу

– Я, конечно, не хочу мешать, Тиса, но она не в обмороке, она не боится тебя, и она мать этому ребенку, пусть и не по крови, может, попросим ее рассказать нам всю историю, а не будем пытаться давить. Эта не струсит, эта может и «глаза выцарапать», – от последней реплики я смутилась, они что, подслушивают?

– Да вижу уже, еще в зале советов поняла, лиха беда начала, и мы с ней еще хлебнем, – как-то уже не злобно проворчала старушка, а я опешила, нормально вообще?

– Тиса, так и время уже подошло, возможно, это и есть выход, – про что они, я не поняла, поэтому хмурилась и переводила взгляд с живой на мертвую (может, здесь воздух другой, иначе почему же я реагирую не так как привыкла, или это я так сильно изменилась, а все меряю себя той домашней девочкой, которая жила с родителями и бед не знала).

– Возможно, – старушка тяжело вздохнула и уже миролюбиво мне, – давай поговорим нормально, я знаю, ребенок от норманна, но ты об этом не знала, я вижу - ты не рожала его. Расскажи мне историю его рождения, я хочу успокоить родителей того, кто так и не вернулся, и не сказал им о ребенке.

Я не рассказывала этого никому и никогда, просто запретила раз и навсегда, но сейчас мне очень захотелось все рассказать, не знаю, то ли из-за усталости или они на меня чем-то воздействуют, но я начала свой рассказ.

Тогда я только сбежала от родителей и ненавистной судьбы, с минимумом денег, одежды, поменяла несколько городов, уходя от погони и приехала в наш городок. С трудом устроилась жить в каморке у одной ворчливой старухи, есть было нечего, мне казалось, я умру от голода и в какие-то моменты даже проскакивали мысли вернуться домой, пусть будет, как решил отец. Останавливало меня то, что на обратную дорогу денег у меня нет, причем, совсем. В тот день ударил мороз, из-за соседства с горами зима здесь всегда приходит рано и сразу морозно. Меня трясло от холода, шатало от голода, короче - полный разброд и шатание в организме, так получилось, что я подслушала мальчишек, которые обсуждали, что надо идти за дровами и хворостом, сегодня его хорошо купят. Волшебное слово «купят» манило меня. Поэтому, недолго думая, я отправилась в лес (в тот, через который мы с Дани убегали от барона). Хворост я собирала по принципу, мало - не много, а точнее хватала все, надеясь на выручку и возможность купить себе еду, а еще была мысль хворост отдать хозяйке как плату за жилье.

Я так увлеклась своими планами и желанием набрать побольше дров, что не заметила, как заблудилась, в лесу уже начало темнеть, а я дергалась, пытаясь понять, куда мне идти, вот только предатель снег заметал все следы. Мяуканье я услышала неожиданно, чуть левее себя, с перепугу собиралась мчаться в противоположную сторону, но этот жалобный звук повторился и, ругая себя, побрела на звук. Переползла через буерак и наткнулась на сверток, лежащий в корнях сваленного дерева. Поглядывая по сторонам, присела над свертком и отодвинула край, оттуда на меня смотрели маленькие глазки. Ребенок новорожденный в лесу! Я в панике стала оглядываться, ведь где-то должна быть его мать, малыш заплакал так обиженно, что сердце разорвалось на части, осторожно взяла эту кроху, не зная, что делать дальше. Таких маленьких я никогда не видела, не то, что на руках не держала. Недалеко послышался шум, первым порывом было пойти на этот звук, вот только звук стали и выкрики команд почему-то заставили меня идти не к ним, а наоборот, от них. Потом я много раз анализировала эту ситуацию, почему поступила так, а не иначе, наверное, это инстинкт дичи: если за тобой гонятся, надо убегать и прятаться.

Схватив ребенка, я вернулась туда, где бросила свой хворост, меркантильность во мне так и твердила, хворост бросать нельзя, это мой заработок. Вот только команда, которую я услышала перевернула все:

– Девка была беременна, найти ребенка, за него заплатили отдельно, – кровь стучала в висках, мне казалось, что я очень громко дышу.

В момент опасности любой человек спрашивает себя, надо это ему или нет, пусть такого вопроса нет, но секундное решение в любом случае есть. Вот и у меня была секунда, а после, я опустила вязанку хвороста, которую до этого опять взяла и припустила через лес бегом. Я не выбирала дороги, петляла как заяц и боялась одного - меня найдут.