Выбери меня

Голос теплый, даже радостный, хочет поужинать в ресторане. Это нормально для семейной пары. Вот только после сегодняшнего вечера все изменится и больше никогда не станет прежним.

– Послушай, Мэгги, к тебе прямо сейчас едут два детектива. Они спросят тебя…

– Детективы? Джек, у тебя все в порядке?

– Все нормально. Я у себя в офисе. Они только что были здесь, а теперь едут в клинику, чтобы с тобой поговорить.

– Зачем им это? Что происходит?

– Они будут задавать вопросы по поводу ночи прошлой пятницы. Будут спрашивать, где был я, где была ты.

– В прошлую пятницу? Я ничего не понимаю. Что случилось?

Джек сделал глубокий вдох, выдохнул и постарался говорить как можно спокойнее:

– Ты помнишь ту студентку, которая умерла на прошлой неделе? Тэрин Мур? Так вот, полицейские не думают, что это было самоубийство. Они думают, что ее убили.

– О господи.

– И теперь они беседуют со всеми, кто ее знал. Проверяют, кто где был в ночь, когда она умерла.

– И они едут ко мне? Но я ее почти не знала.

– Послушай, я не хочу говорить об этом по телефону. Давай где-нибудь встретимся.

– Почему они хотят со мной поговорить?

– Потому что я ее знал и они хотят убедиться, что у меня есть алиби. Поэтому, когда они начнут задавать тебе все эти вопросы, просто скажи им правду. Скажи, что мы поужинали с твоим отцом, а когда он уехал, легли спать. Они должны знать, что мы в ту ночь были вместе. Были вместе всю ночь до утра.

– В прошлую пятницу? Но мы не были вместе всю ночь.

Джек так растерялся, что загудело в ушах.

– Что? О чем ты?

– Около полуночи меня вызвали в клинику. У одного пациента начались сильные боли в груди. Домой я вернулась ближе к четырем утра. Ты не слышал, как я забиралась под одеяло?

– Нет.

Потому что вырубился, наглотавшись ативана.

– Ну, значит, ты все проспал.

С полуночи до четырех утра. На этот отрезок времени у него не было алиби. За это время он легко мог съездить в город, убить Тэрин, вернуться и снова нырнуть в постель.

– Полицейские не должны об этом узнать. Даже не упоминай об этом.

– Почему я не должна говорить им правду?

– Это сейчас сложно объяснить.

– Джек, им всего-то потребуется заглянуть в медицинскую карту моего пациента, и они сразу поймут, что я была в клинике. В три утра я сделала запись о состоянии больного.

Джек старался говорить спокойно, но паника взяла верх, у него участилось дыхание. Полицейские с минуты на минуту постучат в дверь ее офиса. Они наверняка расскажут Мэгги о нем и Тэрин. О том, что он ей изменил.

Она не должна услышать это от них.

– Мэгги, мне надо, чтобы ты бросила все свои дела и немедленно уехала из клиники. Встретимся…

Дома и в других местах, где может появиться полиция, нельзя. Они уже получили распечатки звонков и сообщений с телефона Тэрин. Что, если они прямо сейчас его прослушивают?

– Мэгги, мой телефон могут прослушивать.

– Но почему?

– Я тебе все объясню. Но нам надо поговорить раньше, чем они с тобой свяжутся.

Пауза. Мэгги несколько долгих секунд обдумывала его слова.

– Джек, ты меня пугаешь.

– Просто сделай это для меня. Прошу. Встретимся… – Джек запнулся. – Встретимся в том месте, где я сделал тебе предложение. И не задерживайся ни на секунду, уходи из клиники прямо сейчас.

Джек прервал звонок. Он не смог бы подобрать слова, чтобы как-то приободрить жену, не мог пообещать ей, что все будет хорошо, потому что все было плохо.

И становилось только хуже.

Стоя перед ренуаровским «Танцем в Бужевале», Джек успел пожалеть, что выбрал это место для встречи с Мэгги. Но, когда они говорили по телефону, ему ничего другого просто в голову не пришло. Двенадцать лет назад в этой галерее Музея изящных искусств он опустился перед Мэгги на одно колено и подарил ей обручальное кольцо с бриллиантом. Здесь они поцеловались и пообещали друг другу, что проведут всю оставшуюся жизнь вместе.

Теперь он смотрел на картину Ренуара и молил бога о том, чтобы Мэгги не выгнала его, чтобы не подала на развод. Чтобы, когда их ребенок появится на свет, он был рядом с Мэгги.

Несмотря на все то, в чем он собирался ей признаться, должен был найтись способ сохранить их семью. Только он не мог подобрать правильных слов.

Минут двадцать спустя в галерею вошла закутанная в дубленку и вязаный шарф Мэгги.

– Джек, что мы здесь делаем?

Джек молча взял жену за руку и провел ее мимо афиши с целующимися Абеляром и Элоизой в более тихое место. Эта чертова афиша была напоминанием о том, как низко он пал. Какая-нибудь картина Иеронима Босха была бы в данной ситуации более уместна. Джек отвел Мэгги в дальний конец галереи, и они оба сели на скамью для посетителей.

Лицо у Мэгги было бледное. Джек чувствовал, как ее дубленка излучает накопленный на улице холод.

– Что происходит? – шепотом спросила Мэгги. – Почему со мной хотят поговорить детективы?

Джек подождал, пока мимо них пройдет сотрудник охраны, и только после этого заговорил:

– Мне надо кое о чем тебе рассказать. Это будет нелегко. Честно говоря, мне в жизни не было так тяжело, как сейчас.

– Хватит меня пугать, говори уже.

Джек сделал глубокий вдох.