Выбери меня

— О, кто старается, — ядовито пропела она. — Но зря. Тебе отворот дали!

— Милые бранятся — только тешатся! — отчеканила я и, окинув ее уверенным в победе взглядом, прошла мимо.

— Надейся — надейся! Только не светит тебе ни принц, ни виконт! — расхохоталась бывшая попутчица.

— Тебе тоже! — улыбнулась, состроив не менее ядовитую улыбку. И, открыв дверь, осторожно ногой подтолкнула внутрь Тотошку. Увидев щенка, Линель позеленела от злости. Мне даже стало неприятно. Никогда бы не подумала, что божьи одуванчики могут так меняться в лице. Знала бы, что она — Фуко, хрен бы кормила в дороге! Гордо хлопнула дверью перед ее носом.

Свельда вернулась заплаканная, но бодренькая. Зыркнула на меня с укором и убежала в комнатушку.

— Платье погладишь? — крикнула ей.

— Все отглаженные, — пробурчала она.

— Мне новое дали.

— Подумать не могла, что вы такая, леди Кризель, злючка!

— И я подумать не могла, Свельда, что ты такая черствая! Себе такого счастья не хочешь, но хочешь, чтобы я все ночи рыдала и от тоски усохла?

И что-то так себя жалко стало, что я нахмурилась, уголки губ опустились вниз. Отвернулась к окну. А Свельда, решив, что я сейчас разрыдаюсь, бросилась на шею.

— Леди Кризель! Не плачьте! Я же думала, что избранную он обязательно полюбит! И будет любить сильно-сильно, что на других и не глянет!

— Я тоже думала… — всхлипнула. — Но он сказал, чтобы я молчала, делала вид, что ничего не замечаю. И еще разозлился!

Свельда оцепенела.

— Так вы! Вы! Вы?!

— Не знаю. Еще есть несколько подходящих!

— Вот! Вот! — затрясла она обрадовано пальцем. — Он еще не знает, что это вы! Поэтому и говорит так! Но как только узнает — обязательно полюбит! Вы же такая замечательная!

— Ты сказала, что злючка!

— Да, дура я! — зарыдала девушка.

Да, я мечтала об утешении, но явно не служанки. Но за неимением других вариантов, пришлось рыдать на ее плече. Выплакавшись, занялись делами. Мир был налажен, но я убедилась: о побеге Свельде ни гу-гу!

Полночи ушивали амазонку, чтобы наряд сидел по фигуре. Выпускали ткань на груди, талии, перешивали кружева, подбирали прическу… Точнее, это все делала Свельда, а я тайком придумывала: куда бы спрятать драгоценный ошейник Тото. Бросать щенка было невыносимо жаль, и только вера, что Свельда его не обидит, как-то утешала. Но бежать с щенком в лукошке — несусветная глупость…

* * *

Накануне охоты Редгор не спал. Хитроумный план всем был хорош, но интуиция кричала: за избранной будут следить во все глаза.

— Вожутер, глянешь на нее. Увидишь «следок» — дашь знак.

— Понял, — кивнул маг под прикрытием, помогавший Брефету во всем. — Понапрасну не рискуйте. Ежели чего — используем другую возможность. Я на щенке метку поставил. Она сама к вам прибежит.

— Подробнее, — обернулся виконт.

— Занедужит щенок, позовут лекаря — он разведет руками. К кому она побежит за помощью?

— Ай да плут!

Большеротый Вожутер усмехнулся.

— Леди Лавира необычна.

— Чувствуешь чего?

— Нет. Объяснить не могу, но уж очень она…

— Огненная? — уточнил Редгор.

— Даже взрывная. Это и настораживает. Совсем не монашка-тихоня. Но и магическим всплеском от нее не тянет. Если только остатками легкой магии на волосах.

— А остальное?

Вожутеру показалось, что в глазах Редгора мелькнул личный интерес.

— Уверяю, вас, друг мой, все это, — он обрисовал соблазнительные формы, — ее, без «чарующего морока». Однако удивлен, что вам не все равно. Не боитесь найти здесь судьбу?

— Судьба — тут, — Брефет самоуверенно ткнул пальцем в висок и, прихватив хлыст, ушел. К опушке следовало добраться в числе первых.

Нетерпеливые охотники, явившиеся, как и он, заранее, встретили распорядителя и обер-егермейстера радостными криками и свистом. Леди в синих, серых и черных амазонках и кокетливых шляпках, не смущаясь, ликовали также. Вольности и отменному настроению способствовал традиционный перед началом охоты бокал с элем. Где-то за пригорком отозвались заливистым лаем псы… У не выспавшегося из-за волнения Брефета зазвенело в голове.

Управляющий охотой выслушал доклад стершего егеря, сел на игреневую лошадь. Еще немного, и подадут сигнал к началу, но баронессы все не было. Обеспокоенный Редгор сжал в кармане зачарованные кольцо и зеркальце. Такие же артефакты были и Оливиды, от которой требовалось увязаться за принцем, хитростью приблизиться и, воспользовавшись артефактом, поцеловать его. Ему же предстояло укротить Огненную Кризель, вскружить ей голову. В последнюю встречу, натолкнувшись на неожиданное проявление девичьей робости и трепетности, заподозрил, что привлекает Лавиру, и лишь проницательность, осторожность и гордость не позволяют баронессе кокетничать с ним.

Ее неприступность и непредсказуемость стали причиной долгих размышлений. Однако Редгор верил: он хладнокровен и хитер. И, как только исполнит долг во благо Ликонии и императора, забудет о грубой провинциалке, носящей титул баронессы по недоразумению.

Раньше укрощение своевольных особ не пугало. Но Кризель была по-настоящему необузданной, переходящей грань заигрывания, из-за чего ему приходилось постоянно рисковать: шаг к победе или позор.