Вверх по течению

Когда отсчитанные мною сорок секунд прошли, я крутанул ручку аппарата, обрывая разговор.

— Что вы себе позволяете? — взвизгнул мажор. — Я разговаривал с МАМОЙ!

— Сорок секунд вышло, — ответил я нейтральным тоном. — Вернитесь на свое рабочее место и продолжайте выполнять особое задание командования.

— Ваше поведение… ни в какие рамки не лезет! В приличном обществе так не поступают… — начал заводиться солдат, так и не понявший еще, что он уже в армии.

— Встать, смирно! — рявкнул я. — Вы находитесь в армии, а не на танцульках в городском саду. И приказание непосредственного начальника должно выполняться точно и в срок, без пререканий. Что это за солдат такой, ефрейтор? Вы плохо их гоняли. Он даже нормально встать по стойке «смирно» не может. Здесь вам не тут, Хил. Кругом! Марш на место!

Когда за чертежником закрылась дверь, я приказал ефрейтору больше никого из чертежников к телефону не подзывать. И организовать ужин всем нам прямо на рабочем месте. Сегодня будем работать до упора.

А сам пошел в чертежную, которая гудела как улей. Надо же, сколько гула могут воспроизвести всего пять тушек.

Стоило мне войти, все замолкли и разбежались по своим столам.

— При появлении в помещении старшего начальника личный состав его приветствует стоя, на том же месте, где находится, — процитировал я устав. — Кто не понял, будет тренироваться. Если не понял кто-то один, то тренироваться будут всё равно все. Не увижу я у вас усердия — переведу всех на казарменное положение и солдатскую столовую. Особо одаренные поедут на полигон — лопатами по земле рисовать. Ясно всем?

Ответили тихо и вразнобой.

— Не слышу. Ясно всем?

Ну прямо как дети, право слово, только умишка поменьше и писюн побольше.

— Будем тренироваться отвечать, как правильно, пока не научитесь. Итак… Ясно всем? О! Уже лучше, но недостаточно. Еще раз: ясно всем?

Поглядел на притихших цыплят… Точно ведь жаловаться мамкам побегут.

— У нас для выполнения особого — подчеркиваю, ОСОБОГО задания командования остался только завтрашний день и сегодняшний вечер. Возможно, еще и ночь. Кто провалит это ваше первое БОЕВОЕ задание, тот первой же маршевой ротой вылетит на самую передовую, благо она недалеко — три часа на поезде. И окопы для вас там мною уже выкопаны. Не надейтесь на покровительство, никто вас от окопов не отмажет, потому что от вашей плохой работы очень большие генералы сядут в лужу перед глазами его величества. Ясно всем?

На этот раз ответили, по крайней мере, стройным хором.

— А теперь посмотрим, что вы тут наваяли… — взял я со стеллажа готовый эскиз блиндажа в косом разрезе, изображенный в изометрии.

Чертежи мы сдали вовремя. Только чего мне это стоило… Ага, особенно если учесть, что нервные клетки не восстанавливаются.

Для начала я столкнулся с тем, что местные чертежные правила совсем не соответствуют нашим ГОСТам. Быстро свернул свои нравоучения дипломированным инженерам и озадачился информацией. Ефрейтор, как по волшебству куда-то смотавшись на четверть часа, достал мне брошюру на имперском языке по этому вопросу, и я некоторое время охудевал только от формулировок, расплывчатых и излишне велеречивых. Но это все по строительству. А вот по машиностроению все было весьма близко к тому, что у нас. Ну да, строить-то можно и на глазок. А вот машина такого не попустит, работать откажется.

Чтобы отвлечься от этого головняка, подошел к карте.

— Ефрейтор, а где столица Восточного царства?

Тот посмотрел на меня как-то странно.

— Да не пялься ты на меня так. Я рецкий горец. И в школе не учился, — отмазался я.

— На этой карте ее нет, господин фельдфебель. Она намного дальше на восток. Называется Туром. Здесь только Раков изображен. Вот здесь, с краю. Это там, где у врага ставка главного командования.

— Ага… — провел я пальцем по карте. — Близко от фронта.

— Ну, они же пока наступают, — развел руками ефрейтор.

— А как называется народ, который живет в этом царстве?

— Их много там, господин фельдфебель, всех не перечислишь.

— А основные?

— Цугулы, ухна, пацинаки, лякиты, озовши, обдоры и обры. Остальные народы там мелкие и незначительные.

— Главные кто там из них? Ну как у нас имперцы?

— Озовши. Раньше были обры. А общий язык у них до сих пор там оборский.

— А русы, русские есть? Или украинцы какие свидомые?

— Не… Про таких я даже не слыхал. На островах в Северном море какие-то руги у них живут, морского зверя бьют, но те у царя на флоте служат. А вот те, что вы назвали, мне никогда не встречались.

— А ты точно всех знаешь? — усомнился я.

— Господин фельдфебель, — с некоторой укоризной заявил ефрейтор, — если бы вы прослужили, как я, десять лет при оптовых складах на железной дороге, то наверняка бы знали больше меня. Кого там только не встретишь по мирному времени.

И я успокоился. А то мне сон давешний все покоя не давал, что воюю я против своих. Да и правда, кто здесь, в этом мире, мне свои? Выбросил я из головы эти переживания.

Отложил в сторону «правила» черчения, взялся внимательно читать задание Вахрумки. С чего, кстати, и надо было начинать.

Вроде успеваем, но впритык. Никакого ефрейторского зазора.