Вверх по течению

— Я вам должен передать фотографические снимки с награждения. — Он протянул нам картонные папки, вынув их из-под мышки. — А засим позвольте мне откланяться.

— Погоди, — попридержал я его за локоть. — Мы тебя угостим за хлопоты пивом, если ты нам покажешь, где тут есть хороший прохладный погребок с этим напитком приемлемого качества.

— Вам просто пиво или пиво с сосисками и кнедликами?

— Креветки тоже подойдут, — кивнул я головой.

— Креветок в городе летом нет, только зимой подвозят. Раки есть живые. Отварят по первому требованию.

— Веди, Вергилий, и не будь Сусаниным, — сказал я по-русски, но мужик меня понял.

В полутемном прохладном погребке мы не только всласть напились светлого пива со свежеотваренными раками, но и фотографии внимательно рассмотрели.

Фотографии были на диво! Четкие, и ракурс точный: и короля хорошо видно, как он нам кресты на грудь вешает, и наши рожи не смазаны. Это по отдельности. Вторая фотка для всех была одинаковая — все награждаемые в рядок стоят: и мы, и генералы! И размер фоток соответствующий — 30 на 20 сантиметров. Вставляй в рамку и вешай на стену, чтоб соседей зависть прихватывала… Уровень-то какой, уровень!

— Так что если захотите сделать себе парадный фотографический портрет или даже дагеротип, то милости прошу ко мне в ателье, — вкрадчиво ворковал фотограф, раздавая нам визитные карточки, на которых кроме адреса значилось: «Данко Шибз. Фотографический художник. Поставщик двора его королевского величества». — Могу даже раскрасить карточки анилиновыми красителями. От натуры не отличите.

— Не-э-э… Мы сегодня уезжаем. — Кароль, отерев с усов пивную пену, отодвинул от себя карточку.

— Когда уезжаете?

— В три часа поезд.

— Так у вас еще уйма времени, — обрадовался фотограф. — А моя студия расположена на соседней улице. Буквально два шага. Много времени не займет. Парадный портрет в парадной форме. Или на фоне задника, изображающего битву со взрывами. А вы с саблей, поднимаете солдат в атаку. Солдаты — на заднем плане — выполняют ваш приказ. Каково?

— Сабли нет, — огорченно произнес Йозе.

— Саблю я вам дам, — убежденно произнес фотограф. — На время.

— Скажи главное, — втерся я в разговор, ополаскивая руки от липкого мяса раков в чаше с плавающей в ней половинкой лимона. — Сколько это нам будет стоить?

Данко посмотрел на блюдо с ломаными красными раковыми панцирями и разгрызенными клешнями, что-то прикинул и ответил:

— Только для вас… Просто парадный портрет всего полтора серебряных кройцера, а постановочный с использованием реквизита — четыре с половиной. Если оставите адрес, то я перешлю вам карточки, куда скажете. Тут цена увеличится только на почтовый тариф, не больше.

— Да ну еще, такие деньжищи тратить, — возмутился Кароль. — И так вчера на шлюх по золотому выбросили.

— Кароль, — обратился я к нему, — вот представь себе, приходит к тебе домой налоговый инспектор или еще какая шишка из волости с претензиями, а у тебя на стене твой парадный портрет с орденом на груди. Рядом фотография, как этот орден тебе вручает сам король. И еще как ты стоишь среди генералов… Так вот без большого парадного портрета они могут на эти фотки, где твоя голова чуть больше ногтя, и внимания не обратить. А большой парадный портрет сразу их внимание привлечет и заставит остальные карточки внимательно рассмотреть. Впечатлятся они до той самой черты, что их сзади делит, и охудеют — мол, какие люди тебя знают! И сразу к тебе с уважением… А?!

И добил я его последним аргументом:

— Платишь-то всего один раз, а память тебе на всю оставшуюся жизнь! И не только тебе, а даже внукам и правнукам.

— Ладно, допиваем пиво и пошли. Не будем время терять, — решился Кароль. — Значит, говоришь, полтора кройцера с пересылкой? — Кароль ткнул указательным пальцем в грудь фотографического художника.

Йозе только радостно подпрыгнул на лавке.

Много времени фотографирование действительно не заняло.

— Чуть повернитесь вправо…

— Глаза в объектив…

— Сделайте умное лицо…

— Сейчас вылетит птичка!

Так и хотелось мне пошутить над Йозе, типа не делай, паря, умного лица — ты будущий ефрейтор. Но я сдержался.

Заодно мы с Йозе заказали переслать нам карточки уже в рамках — в ателье был приличный выбор с любовью сделанных остекленных рамок как из ценных пород дерева, так и просто отбеленных. Только Кароль заявил:

— Я сам себе рамки сделаю. Стусло дома есть.

Адреса для фотографа писал я со слов лесовиков. И на имперском, и на рецком.

Свои фотки я отослал на гору Бадон. А куда еще?

Да, совсем забыл… Перед позированием взял я у Данко шило и вставил в петлицы фельдфебельские звездочки. Пусть Оле погордится перед соседями.

Последний вагон поезда уносил моих друзей в центр империи, и мне стало немного грустно от расставания. Стою теперь в полном одиночестве в суетящейся вокзальной толпе. Все же проверенные были ребята и в походе, и в бою. Даже в борделе.