Введение в Саентологическую этику

Таким образом, мы сталкиваемся с отвратительной картиной правоты, отстаиваемой вопреки тому, что налицо вопиющая неправота. И любой успех в том, чтобы заставить человека осознать свою неправоту, немедленно приводит к деградации, бессознательности или, в лучшем случае, к утрате индивидуальности. Ни Павлов, ни Фрейд, ни психиатрия так никогда и не поняли, насколько тонкого подхода требует данная ситуация, и поэтому оценивали и наказывали преступников и сумасшедших, подталкивая их тем самым к дальнейшим преступлениям и безумию.

Всё правосудие в наши дни содержит в себе эту скрытую ошибку, заключающуюся в том, что последней защитой человека является убеждение в личной правоте вне зависимости от обвинений и улик, и что попытка заставить другого почувствовать себя неправым приводит только к деградации.

Но всё это было бы безнадёжным тупиком, ведущим к крайне хаотичному положению дел в обществе, если бы не один спасительный факт.

Все повторяющееся и «неизлечимые» случаи неправоты, проистекают из того, что люди используют свою последнюю защиту, «пытаются быть правыми». Таким образом, компульсивную неправоту можно исправить, неважно, насколько безумной она может казаться или насколько дотошно кто-то настаивает на правоте этой неправоты.

Добиваться от нарушителя признания его неправоты — значит способствовать дальнейшей деградации человека, и даже бессознательности или гибели. Таким образом, цель наказания не достигается, а эффективность его минимальна.

Но, добившись, чтобы нарушитель перестал компульсивно совершать и совершать какие-то неправильные поступки, вы можете затем излечить его от этой компульсивной неправоты.

Но как?

Восстановив способность быть правым!

Это имеет безграничное применение; в обучении, в искусстве светского общения, в супружеских отношениях, в юриспруденции, в жизни.

пример: жена, готовя обед, постоянно сжигает его. Несмотря на брань, угрозы развода и всё остальное, компульсия не прекращается. От подобных проявлений неправоты можно избавиться, если сделать так, чтобы она объяснила, что правильнов том, как она готовит. В некоторых крайних случаях, это, вполне вероятно, вызовет яростную отповедь, но если этот вопрос сгладить, это всё стихнет, и счастливая жена перестанет делать так, чтобы обед подгорал. Если продолжать делать это до достижения идеального результата (что вовсе не обязательно для того, чтобы эта конкретная компульсия прекратилась), то она вспомнит какой-то момент в прошлом, когда у неё случайно подгорел обед и она не смогла посмотреть в глаза тому факту, что она сделала что-то неправильно. С тех пор, чтобы быть правой, она должна, была делать так, чтобы обеды подгорали.

Зайдите в тюрьму и найдите ходя бы одного заключённого в здравом уме, который бы говорил, что он поступил неправильно. Ни одного не найдёте. Только последние доходяги скажут это из страха, что им сделают больно. Но даже они не верят, что они поступили неправильно.

Судья, выносящий приговоры преступникам, остановился бы и призадумался, осознай он, что ни один из приговорённых злодеев на самом деле не считал, что поступал неправильно, и никогда в это не поверит, хотя, возможно, будет признавать это, чтобы отвести от себя гнев.

Филантропы-идеалисты постоянно разбивают об это лбы и терпят из-за этого поражения.

Однако супружеские отношения, юриспруденция и преступность — далеко не все сферы жизни, где это применимо. Данные факты охватывают все её сферы.

Ученик, который не может учиться, рабочий, который не может работать, руководитель, который не может руководить, — все они в ловушке на одной стороне вопроса «прав или неправ». У них у всех полностью односторонний подход. Они «правы-до-последней-капли- крови». А в противоположность им те, кто хотят их учить, застряли на другой стороне — «признай-что-ты-не-прав». При таком подходе не только не бывает изменений к лучшему, напротив; реальное ухудшение происходит там, где такой подход «побеждает». Но побед при таком перевесе одной из сторон не бывает, только поражения и для тех и для других.

Тетаны, которые находятся на пути вниз, не верят, что они не правы, поскольку они не осмеливаются верить этому. Поэтому они и не изменяются.

Многие преклиры в процессинге стараются лишь доказать, что они правы, а одитор неправ, в особенности на низких уровнях кейса, и поэтому у нас иногда бывают сессии, которые не дают изменений в кейсе.

А те, кто вообще не хочет получать одитинг, полностью зафиксированы на своей правоте,которую они отстаивают, и настолько близки к смерти, что любое сомнение в их правоте в прошлом уничтожит их, как им кажется.

Мне и самому в полной мере достаётся от этого, когда кто-то, стоящий на пороге забвения и имеющий противоположные взгляды, улавливает на мгновение правоту Саентологии, а затем, в неожиданном приступе самозащиты, начинает отстаивать свою собственную «правоту», иногда почти в ужасе.