Введение в Новый Завет Том I

Перед нами словно черновой набросок пролога к четвертому Евангелию. «Черновой» — ибо в нем нет присущей тому ясности. Бросается в глаза важность «мы», то есть носителей традиции и интерпретаторов Иоанновой школы, которые сберегли и развили (личное) свидетельство любимого ученика. «Начало» в 1 Ин 1:1 (в отличие от «начала» в Ин 1:1) относится к началу служения Иисуса, где такое свидетельство играло роль. Объект свидетельства — «слово жизни», хотя больше подчеркивается «жизнь», чем «слово», — жизнь, которая была явлена. В прологе 1 Ин «Слово» менее персонифицировано, чем в прологе Ин: конечно, под ним имеется в виду не просто какая-то новость или учение о духовной жизни, но оно — меньше, чем воплощенное Слово четвертого Евангелия, обладающее жизнью и дарующее ее. «Слово», означающее провозвестие божественной жизни (1 Ин 1:2), явленной в Иисусе и через Иисуса, составляет aggelia, «весть» 1 Ин 1:5; 3:11, позволяющую читателям участвовать в этой жизни и тем самым иметь общение[704] с живым Богом. Эта общность (1 Ин 1:3–4) служит источником радости христиан и одной и важнейших составляющих Иоанновой общины («с нами»).

Часть 1. Бог есть свет, и мы должны ходить в свете (1:5–3:10)

Основной текст начинается (1:5–7) повторением Иоаннова тезиса о разделении мира на свет и тьму (ср. Ин 3:19–21), где Бог — свет праведных[705]. Тем, кто ходит в свете и поступает по истине, гарантировано общение друг с другом и «с Ним», ибо кровь Иисуса очищает от греха. В 1 Ин 1:8–2:2 говорится о лжеучителях, которые не видят своей греховности. Истинные христиане признают или публично исповедуют свои грехи[706], искупаемые Иисусом. (Отметим акцент на спасительный смысл смерти Иисуса. Эта тема очень не типична для Ин.) Тот, кто говорит о своей безгрешности, делает Бога лжецом; между тем ложь — характеристика сатаны (Ин 8:44). Конечно, 1 Ин не поощряет грех, а лишь напоминает, что если мы согрешим, у нас есть ходатай перед Отцом — «Иисус Христос, праведник»[707]. Тема 1 Ин 2:3–11 — необходимость соблюдать заповеди и тем самым способствовать свершению любви Божьей. (Не вполне ясно, имеется ли в виду любовь Бога к нам, наша любовь к Богу или и то и другое.) Здесь особо выделена заповедь христианам любить друг друга («брата своего»), как и в Ин 13:34; 15:12, 17. Хотя это старая заповедь, известная христианам Иоанновой общины «от начала» (с момента обращения), она новая в том смысле, что должна быть полностью реализована в мире, который Иисус освободил из-под власти тьмы. («Свет истинный уже светит» в 1 Ин 2:8 — аллюзия на Ин 1:9.)

В риторически сильном, но загадочном отрывке 1 Ин 2:12–14 дважды использованы три титула адресатов[708]. «Дети» — это, видимо, вообще все христиане Иоанновой общины, включая «отцов» (которые дольше были христианами и познали «Того, Кто от начала») и «юношей» (которые обратились не так давно, боролись и победили лукавого). Предложение, следующее за каждым из титулов, начинается с hoti— союза, который может означать либо «что» (и тогда за ним идет информация), либо «так как» (и тогда за ним идет объяснение известного адресату факта). Идея борьбы с лукавым ведет к страстному осуждению мира (2:15–17) и его соблазнов — чувственной похоти, похоти очей и гордость житейская[709]. Слова о преходящем характере мира вводят тему борьбы с представителем лукавого, Антихристом (противником Бога, ср. 2 Фес 2:3 сл.). Говоря с позиции осуществленной эсхатологии, 1 Ин 2:18–23 утверждает, что эта борьба уже началась. Она проявляется в противостоянии: автор и истинные Иоанновы христиане против лжеучителей (которые суть антихристы) и их учеников, покинувших общину. Сатана — главный лжец, и его печать лежит на каждом, кто отрицает, что Иисус есть Христос (пришедший во плоти — см. 1 Ин 4:3). Однако автору послания нет реальной необходимости говорить это своим «детям», ибо они имеют помазание от Святого (от Отца, от Сына или от обоих?). Это помазание, полученное ими в начале (2:24–27) — видимо, речь об обретении Духа при обращении — делает ненужными подобные наставления, поскольку истинно верующие имеют и жизнь вечную, и истину, в которой они пребывают.