ВУХ-ЛЯО-13. (Восточная улыбка "Хиросимы" - Лукавый ядерный оскал)

   Он кивнул в сторону дороги. Врач быстро осмотрела парня со всех сторон, торопливо ощупала, и убедившись, что в юноше действительно нет отверстий, не предусмотренных Природой, отступила назад и откинув пышную каштановую гриву с глаз, ответила:

   - Они есть готофы. Им помошет только "Отше наш".

   Александр невольно улыбнулся, а потом вдруг со всего маха плюхнулся в ручей - в толпу, окружившую его, вдруг ворвалось что-то визжащее и кричащее:

   - Саша, Сашенька! Милый мой, любимый!

   Только теперь он ощутил, что вода в ручье просто лёд! Тело обожгло, а Катерина Волконская, не обращая внимания на холод воды быстро покрывала его лицо короткими поцелуями, и сквозь слёзы повторяла:

   - Сашенька, любимый мой, живой...

   * * *

   * Дело не только в пониженном содержании кислорода, но и в традиционных северных шутках. Например, новичкам, идущим в многодневный поход, частенько поручали таскать в рюкзаке "очень важную для создания лагеря", но офигенно тяжелую непонятную штуковину, зашитую в брезент. Что они, обливаясь потом, добросовестно и делали, таская "эту нужную фигню" туда и обратно. Как правило, этим "нужным предметом" оказывался металлический слиток весом более десяти килограмм. Пользы от него в походе не было никакой, но новичок привыкал к повышенным нагрузкам на свой организм.

   * * *

   - Мон-шер! С нашей дочерью нужно что-то срочно делать!

   Княгиня Анастасия Волконская была уже не рада, что отправила свою дочь в этот южный лагерь. Пусть Государь и настаивал, сама Александра Фёдоровна, с которой княгиня была на дружеской ноге, просила её об одолжении, но когда дочь появилась дома после трёх месяцев отсутствия, мать схватилась за сердце и умело поставленным в многочисленных скандалах с супругом, трагическим голосом произнесла:

   - О, Боже! Умираю! Дайте мне капли!

   И было отчего. Вместо скромной, стройной девушки, в длинном благопристойном кисейном платье, перед ней стояло... А что, собственно стояло? Нечто бесстыже длинноногое, чуть прикрытое непристойно короткими, словно панталоны, даже короче, трусами из грубой ткани, да ещё в непонятного цвета выгоревшей майке, поверх которой была накинута такая же грубая куртка с кучей факсимиле, выполненных от руки. Пышные длинные волосы, фамильная гордость всех Волконских женского пола, были коротко и неровно острижены, на ногах - нечто бесформенное, из этой, новомодной резины. Кажется, кеды? И - О, УЖАС! Веснушки!!! Какой позор! На загорелом, словно у босячки ПОХУДЕВШЕМ лице - ВЕСНУШКИ! Мать отпустила сердце и схватилась за голову - О, Боже! А ведь милой Кати послезавтра идти в Институт! Ни один куафер не сможет привести волосы дочери в благопристойный вид после такого... обрезания! А ЛИЦО?!!! Самая модная отбеливающая маска здесь не поможет! Между тем дочь сбросила С ПЛЕЧ МЕШОК(!), двумя ловкими, и уже ПРИВЫЧНЫМИ движениями сбросила эти... разношенные кеды, кажется, за которые лично Княгиня отдала в "Пассаже" на Невском целых ШЕСТНАДЦАТЬ рублей! Затем, не обращая внимания на суматоху носящихся в поисках валерьянки и воды слуг, ловко прыгнула к застывшей матери и, обняв, выпалила:

   - Мамочка! Как было чудесно!

   Опустила голову, смущённо уткнулась Анастасии в прикрытую плотным бархатом грудь, потом чуть слышно произнесла:

   - Мамочка, я влюбилась. И выхожу замуж следующим летом.

   ЗАМУЖ?! ЛЕТОМ?! ВЛЮБИЛАСЬ?! Княгиня уже открыла рот, собираясь устроить разнос сбившейся с пути истинного дочери, но... На точёной ЗАГОРЕЛОЙ шее она увидела... увидела... УВИДЕЛА!!!

   - Ч-что ЭТО?!!

   Кати без всякого смущения отмахнулась:

   - А, ерунда. Засос, мама. Мой Саша меня очень любит, а поскольку мы с ним очень долго не увидимся, только на Новый Год, то последнюю ночь в поезде мы провели вместе...

   На этот раз сиятельная Княгиня Анастасия Волконская упала в обморок по-настоящему...

* * *

   Иосиф Джугашвили отложил в сторону пухлый томик, задумчиво взглянул в крохотное заиндевевшее окно. На улице было ужасно холодно. Ему, человеку привыкшему к райскому климату Кавказа, всегда казалось, что снег - понятие относительное. Ну, видел его на вершинах самых высоких гор. Иногда, впрочем, не слишком часто, он выпадал и у них в Грузии. Но сейчас, выходя за водой к деревенскому колодцу, он понял, наконец, что такое СНЕГ. Хорошо, хоть пошёл по "политической" статье, а не по уголовной. "Экс" Тифлисского отделения Государственного Банка могли расценить как простой грабёж, и тогда что? Сахалин? Там, по слухам, намного страшнее, чем здесь, в глухой Туруханской деревушке...