Вуали Фредегонды

— Вот видишь, я просто схватил тебя за руку. А за это — больше тысячи денье! За одно только это! Мне бы понадобилось несколько лет, чтобы их собрать…

— А если… если кто-то переспит со свободной женщиной?

— Ты хочешь сказать — без ее согласия?

— Да.

— Никто не осмелится такое сделать со свободной женщиной, — твердо ответил погонщик.

Некоторое время он изучал ее лицо, потом кивнул, словно бы в подтверждение своей догадки.

— Это с тобой и случилось? Тот монах?..

Поскольку девочка не отвечала, Эврар лишь глубоко вздохнул и слегка пожал плечами.

— Вот видишь… Это потому, что у тебя нет имени. Ты вроде как и не существуешь. Если хочешь жить спокойно, надо, чтобы у тебя было франкское имя, а иначе…

Он отошел и начал раскладывать солому вокруг места для костра, чтобы каждый мог устроить себе постель на ночь. Девочка последовала за ним, как собачонка.

— Ничего, мы это уладим, — продолжал Эврар. — Так, дай-ка подумать… Королеву зовут Арнегонда. У Хлотара есть и другие женщины — Гонтека, Вольдетруда и Радегонда, но она, кажется, стала монахиней… До нее была еще Ингонда — ее собственная сестра… Но та умерла…Gonde- это означает война. Хорошее имя для франкской женщины…

В этот момент послышались радостные крики, прервавшие его на полуслове. Двум стражникам удалось убить выдру, и они с торжеством потрясали ею в воздухе. К ним присоединился и второй погонщик. Они бросили ему тушку выдры, чтобы тот ее приготовил. Когда они вернулись в лагерь, то удивленно переглянулись, снова услышав песенку девочки, которая теперь звучала более воинственно:

Мир я тебе предлагаю,
Почему же ты объявляешь мне войну?

— А почему бы и нет? — пробормотал Эврар, в раздумье глядя на нее. — Звучит неплохо…

Девочка невольно покраснела под его пристальным взглядом — погонщик размышлял о чем-то, и его губы беззвучно шевелились в густой бороде.

— Война, мир… — наконец произнес он вслух. — В тебе есть и то, и другое, это сразу видно… Я нашел для тебя имя, малышка «Мир и война» — вот так тебя отныне будут звать. Frid gunth… Фредегонда.

Это был новый мир, новая жизнь, возрождение. Когда я жила в деревне, мы боялись франкских солдат. Нам запрещалось с ними разговаривать, даже смотреть на них. Говорили, что они вытворяют с детьми ужасные вещи. И вот я оказалась среди франков — не 6 результате колдовства, а всего лишь благодаря доброте погонщика быков… Меня вымыли и одели, и Одовера взяла меня к себе на службу. И после этого Эврар навсегда исчез из моей жизни. Первые недели я жила в постоянной тревоге, опасаясь разоблачения, но очень быстро выяснила, что большинство обитателей дворца — и благородные особы, и слуги — были такими же франками, как я. Достаточно было захотеть считаться франком, чтобы все считали тебя таковым.

В течение последующих месяцев я изо всех сил стремилась полностью превратиться во Фредегонду — компаньонку принцессы Одоверы, какой я ее себе представляла. Это оказалось довольно просто. Я присматривала за ее детьми, сопровождала ее на прогулках по городу, по лавкам торговцев… Я слушала разговоры, с улыбкой выполняла распоряжения. Я была одета и причесана так, как никогда прежде. Я научилась читать и писать вместе с детьми. Я также приняла их веру. Веру Претекстата… Вскоре мое присутствие рядом с принцессой стало обычным делом. Люди кланялись мне в коридорах. Я была счастлива.

Глава 4. Служанка

Лето 558 г.