Вуаль темнее ночи

– А я читала, – вставила Зайченко. – Но меня профессия обязывает. Хотя, извини, ты тоже журналист. Но я ведущая сама знаешь какой рубрики. Сначала расскажу тебе легенду о ней. В давние времена жила-была очень злая женщина. Каждый день она готовила мужу черное зелье. Он жаловался ей, что ему снятся кошмары, и просил помочь. Злыдня пичкала его этим зельем и обещала: все пройдет. Зелье обладало снотворным действием. Супруг засыпал, а жена превращалась в паука и сосала из него кровь. Так она извела пятерых мужей, и никто ничего не заподозрил. Но однажды ее так скрутила злоба, что она навсегда превратилась в паука. Теперь о научной стороне дела. В общем, про черную вдову пишут так. Имеет ли это на первый взгляд странное прозвище основания?

К сожалению, имеет. В последнее время наукой установлено, что некоторые женщины на физиологическом уровне вырабатывают такие вещества, которые являются ядовитыми для полового партнера. Обычно при сближении женский и мужской организм обмениваются всеми производимыми ими веществами, и таким образом два разных человека постепенно притираются друг к другу, сближаются и становятся примерно одинаковыми, отсюда и пословица: муж и жена – одна сатана.

Но в тех очень редких случаях, когда жена при занятиях любовью постоянно снабжает мужа ядом, он постепенно начинает хиреть и чахнуть и в конце концов в течение двух-десяти лет умирает. Причиной летального исхода может быть любая болезнь, но, как правило, она появляется на том органе, который самый слабый. К сожалению, и официальная медицина, и нетрадиционная проблемами черной вдовы не занимаются, но нетрадиционная советует: если ты, уважаемый, здоровый мужчина, женатый на вдове, вдруг почувствовал, что здоровье твое начало пошаливать, а медицина никак не может найти причин ухудшения твоего состояния, то, видимо, тебе следует подумать о расторжении брака, иначе ты можешь отправиться в лучший мир раньше времени, отпущенного тебе Богом.

– Интересно, – заметила Зорина.

– Тогда слушай дальше, – Ирина отхлебнула кофе и надкусила блинчик, наконец принесенный официанткой, – какой вкусный. Но продолжим наш разговор. Елена бы так и осталась жить припеваючи со своим прозвищем, если бы не один прокол. Выходя замуж в четвертый раз, она не разузнала как следует о муже. Он был, как всегда, пожилой, однако наследники у него имелись – родной племянник. Поскольку трехкомнатная квартирка в центре нашего дорогого Приреченска никому бы не помешала, парень ринулся оспаривать завещание. Он тряс различными справками о состоянии здоровья дяди и клялся его же здоровьем, что у старичка никогда не было никаких проблем с сердцем. Племянник нашел нужные связи и потребовал эксгумации. Правоохранительные органы пошли на это, тем более заступиться за Скобину было некому, а основания для эксгумации нашли быстро – хотя бы смерть предыдущих мужей от подобных сердечных приступов. В общем, старичка выкопали и исследовали. Оказалось, Елена напичкала его алкалоидом, и он действительно помер от приступа, только искусственно вызванного. Тут же решили отрыть и предыдущих мужей, сделали это и обнаружили то же самое. Состоялся суд, и женщину, естественно, осудили. Наказание за подобное преступление тогда предусматривалось одно – смертная казнь. Говорят, на суде Елена защищалась как могла, уверяла, что не трогала мужей и понятия не имеет, как в их организм попал яд, наоборот, она верой и правдой служила им, не жалея себя. Просто кто-то из судейских и госадминистрации решил прикарманить ее квартиры и потому несправедливо обвиняет. Когда ее разоблачили, она стала стращать судей и пообещала всем присутствующим в зале, что обязательно явится в город после смерти и накажет виновных. Скобина сама назвала время, когда это произойдет, – через пятнадцать лет. Ее расстреляли в девяносто восьмом. Теперь считай. В этом году ровно пятнадцать лет.

– Бред, – пробормотала Зорина. – Ты утверждаешь, что она явилась в квартиру к Васину, потому что когда-то это была ее квартира.

– Получается, так, – кивнула Ирина. – Разумеется, одного случая с Эдиком было мало даже мне. Я узнала адреса ее остальных двух квартир и отправилась по ним. И что ты думаешь?

– Правда не знаю, – пожала плечами Катя. – Наверное, она являлась и туда.

– Вот именно, – подтвердила Зайченко.

– Почему же жильцы не обратились в полицию или в нашу газету? – поинтересовалась подруга.