Вторжение

Впечатление, которое на меня произвели возможности Михаила, было столь сильно, что и после контакта с ним я продолжал заниматься изучением вопроса дистанционного влияния, а двадцать лет спустя уже создал собственный метод. В те годы Ч. мог не только повторить многое из того, о чём дальше пойдёт речь, но и выполнять, например, передачу испытуемому на расстоянии симптомов различных болезней, в том числе и таких состояний, которые делали объект совершенно неработоспособным. Могу это утверждать с полной ответственностью, поскольку в 83-84-м годах на некоторых экспериментах испытуемым был я сам.

Глава 2

Ровно в десять вечера Зигель снова почувствовал прилив крови к пальцам и горячее желание кого-нибудь подстрелить. Он ещё не знал, что именно в это время Маленький Гук у себя в Куинсе получил пару пуль в грудную клетку.

Утром, по дороге в Отдел, Зигеля завернул дежурный. На имя Зигеля была получена оперативная справка из полицейского компьютера. В ней значилось, что вчера вечером возле дверей своего дома был убит Эдвард Гукстейбл, проходивший по базе данных РУМО.

Петер плюхнулся на стул и тупо уставился в казённый бланк. Он соображал, что нужны данные полицейского дознания, что хорошо бы заглянуть в протокол, а до этого не стоит пороть горячку. И всё-таки ему очень хотелось, чтобы случившееся оказалось тем, что на полицейском жаргоне называют «хит»,12 и чтобы случившееся непременно совпадало с фактом оперативного контакта с информатором. Значит, дельце что надо, не «тухлое». Происшествие неприятно щекотало Зигелю нервы.

Полицейский протокол не содержал никакой привязки происшествия к деятельности DPI. Тело обнаружила патрульная машина минут через 10-15 после убийства. Две гильзы, которые сейчас «простукивали» на предмет идентификации оружия, следы ног, угол ведения огня – ничего привлекательного. Зигель забрался в куртку, обстучал карманы в поисках ключей от машины и поспешил вниз.

Он отправился на Гранд авеню, чтобы самому всё обстоятельно осмотреть.

Первые же выводы, которые сделал Зигель, потоптавшись под лиственницей и наблюдая прохожих глазами «убийцы», говорили в пользу того, что вчера работал здесь стрелок удивительный и даже уникальный. Выстрелы были произведены из пятачка тени, полностью скрывающей убийцу, как от случайных прохожих, так и от глаз жильцов дома. Пятна света пересекались в двух шагах от дерева. Скрытность заставляла стрелка вести огонь с дистанции примерно в пятнадцать шагов, а без предварительного выцеливания так попасть через глушитель трудно. Одна пуля пробила Гукстейблу лёгкое, вторая – левый желудочек сердца. Всё чисто. Далее следовало, что стрелок был либо левшой от рождения, либо прекрасно стрелял с двух рук, поскольку, стреляя с правой руки, он бы упёрся спиной в сухую и острую ветку, да и не мог уже рассчитывать на скрытность. Вообще, место, которое он выбрал для засады, не давало никаких гарантий на поражение цели.

Таким же замечательным был и отход стрелка. Только в одном варианте из пяти он мог остаться незамеченным. Для этого убийце пришлось проскользнуть вдоль низкой чугунной ограды под окнами первого этажа, пробежать двадцать пять ярдов, согнувшись в три погибели по бордюрному камню, и нигде не оступиться на рыхлую землю! Петер спокойно мог повторить такой отход, потому что он проделывал сотни раз подобные штуки в Джорджии, в Форт-Бенинге13.

Уже через минуту Зигель знал, что ему делать, но был вынужден потерять полтора часа на дорогу, поскольку согласно инструкции связываться с технической службой по обычному телефону не имел права.

Приехав в Бюро, Зигель послал срочный запрос по линии специального контроля. По мнению Зигеля, в своём дознании он столкнулся с военным стрелком. На это указывал стиль стрельбы. Например, то обстоятельство, что с дистанции в двенадцать ярдов, не выцеливая мишень, мог стрелять практик с армейской школой. Здесь дело было даже не в дистанции. Только военный добивает в грудь. Для того чтобы добить человека в голову, к нему надо подойти, а армейский стрелок в ходе боестолкновения на средних дистанциях обычно не имеет такой возможности.