Второй визит (Дом дверей - 2)

Черт возьми, он ведь был на том представлении! Он даже помнил номера: "Требуха с засахаренным картофелем", "Разоренный", "Освободи мое сердце", "Не нужен мне врач", "Джорджия" - все те великие песни.

И, конечно же, под занавес - "Что мне сказать".

"Ладно, ладно, спокойно, - велел он себе. - Но.., я все еще стою на коленях". - И народ начинал обращать на него внимание. Чья-то рука опустилась ему на плечо, взяла под мышки и поставила его на ноги. Чтобы проделать такое, надо быть человеком немалых габаритов.

И это был человек рослый! Чернокожий, в безукоризненном мундире USMP - (ВПСШ) Военная Полиция Соединенных Штатов.>, с нарукавной повязкой поверх плаща, близ правого плеча, и с пришпиленным к этой повязке отполированным бронзовым шевроном с двумя полосами.

***

А перед ним находился Джек Тарнболл в потрепанной армейской полевой форме со все еще заметными темными пятнами на плечах, где прежде красовались погоны и знаки различия. Джек Тарнболл, агент.., с полуторадневной щетиной, со сложенным автоматом на плече, с зажатой в руке клешней в хитиновой броне и затуманенным, но все же диким взором на исхудалом лице, выражавшим откровенное недоверие собственным глазам.

- Ты в порядке, приятель? - крякнул капрал.

- Нет, - сразу же ответил Тарнболл. И тут же, едва переводя дыхание:

- Да. Я.., со мной все в порядке.

Поскользнулся, вот и все. Мокрый тротуар. - Он пожал плечами, усмехнулся, попытался вернуть взбаламученные чувства в какое-то подобие упорядоченности.

Капрал кивнул, сузив глаза:

- Таким он и становится, когда идет дождь, - заметил он. - Так что же здесь происходит? - И взглянув на оружие на плече у Тарнболла, еще больше нахмурился. - Вы ведь военный, верно? Может быть, лягушатник?

Это дало Тарнболлу возможность отбрехаться.

- Брит, - тут же поправил он. И, гадая, какое же полагается наказание за незаконное присвоение себе офицерского звания в разделенном городе, который официально все еще считался оккупированным:

- Я - полковник Джек Тарнболл из разведкорпуса. - Потому что, он, конечно же, не имел такого чина ни сейчас, ни вообще когда-либо.

Капрал чуть выпрямился и отпустил руку спецагента:

- Да, сэр! - рявкнул он, и снова посмотрел на Тарнболла. - Э, это как-то связано с той военной игрой, которую проводят на стадионе? - Он имел в виду Олимпийский стадион 1938 года, штаб-квартиру английского сектора Берлина. Еще одна возможность отбрехаться.

- Вы хорошо осведомлены, капрал, - одобрительно произнес спецагент. - Я и не подозревал, что американцам известно об этом... Но да, я лидер команды "беглецов в розыске". - Что в некотором смысле могло быть близко к истине.

Капрал покачал головой.

- Ну, слыхал я, что вы, бриты, играете жестоко, но... - Он снова покачал головой, окинув взглядом Тарнболла. - В любом случае, могу ли я что-нибудь для вас сделать, сэр? Могу я вам чем-нибудь помочь?

- Нет, - покачал головой Тарнболл и снова передумал:

- Ну, есть одна малость.

- Да, сэр?

- У вас есть с собой полицейский блокнот?

- Да, сэр, - и извлек его.

- Мне нужно доказательство, что я был здесь, - пояснил ему Тарнболл. Своего рода график движения, контрольный пункт, понимаете?

- Разумеется. Так что же я могу сделать?

- Запишите: "Видел полковника Джека Тарнболла около Банхоффа <Банхофф/>(нем.) - вокаал.> "Шарлоттенберг", Берлин", - продиктовал спецагент. - И проставьте дату и время, а потом распишитесь. - И когда капрал закончил:

- А теперь вырвите эту страничку и отдайте ее мне.

***

- Э-э? - нахмурился рослый ВП. - Но, полковник, это же будет повреждением официального документа, сэр.

Тарнболл кивнул.

- Это ничего - я распишусь на следующей страничке, как изъявший. Сколько у вас вообще-то подписей полковников, капрал?

- Ни одной! - усмехнулся тот. - Вплоть до этой минуты.

Тарнболл взял вырванный из блокнота листок, посмотрел на время и дату: 18:00 часов, 24 апреля 1970 года. И это решало вопрос. Но теперь он покачнулся, когда до него, наконец, дошло все, что вытекало из данной ситуации. И громадный капрал участливо спросил:

- Вы уверены, что с вами все в порядке, сэр полковник?

"Нет, черт возьми!" - хотел сказать Тарнболл, но сказал вместо этого:

- Да, я в порядке. Просто устал и проголодался. - Он похлопал себя по карманам. - Беглецам ведь не выдают каких-то денег, понимаете?

Капрал откинул в сторону полу плаща, вынул пачку денег и усомнился:

- А разве это не будет считаться нечестным?

- Вовсе нет, - заверил его Тарнболл. - Это называется инициативой. А уж чего-чего, а ее-то у меня в избытке. - "Чертовски верно!"

- Двадцати хватит?

Двадцать дойчмарок? В Берлине 1970 года? Несколько кружек пива, чертовски хорошая закуска, место в "клоповнике" и завтрак на следующее утро - ну, если будет какое-то следующее утро. Но он для виду принялся отнекиваться:

- Нет, я не могу этого сделать, - отказался было Тарнболл, и спросил себя: "Что? Почему бы, и нет, черт возьми? Он же не настоящий! Он лишь то, как мне запомнилась обстановка, вот и все".