Второй удар гонга. Врата судьбы

— Да. Он действительно много знал. Многие из его семьи работали здесь до него, знаете ли. А они знали многое из того, что происходило здесь давным-давно. Конечно, сами они не принимали в этом участия, но многое слышали… Ну, хорошо, мэм, не буду вас больше задерживать. Я просто пришла перекинуться парой слов и еще раз сказать, как я вам обязана.

— Очень мило с вашей стороны, — поблагодарила Таппенс. — Большое спасибо.

— Думаю, вам придется искать нового работника в сад.

— Видимо, да, — согласилась Таппенс. — Сами мы мало что в этом понимаем. А вы… может быть, вы… — она заколебалась, боясь сказать что-то неподходящее для данного момента, — может быть, вы знаете кого-то, кто согласился бы у нас поработать?

— Ну, сразу так мне сложно сказать, но я буду иметь это в виду. Кто знает… Я пришлю к вам Генри — это мой второй сын, знаете ли, — я пришлю его и сообщу, если что-то узнаю. А теперь — всего вам хорошего.

— А как звали Исаака? Не могу вспомнить, — сказал Томми, когда они вошли в дом. — Я имею в виду его фамилию.

— По-моему, Исаак Бодликотт.

— Так это была миссис Бодликотт?

— Ну да. Мне кажется, что у нее есть несколько сыновей, мальчиков, и одна дочь, и все они живут в одном доме. В коттедже где-то там, на Марштон-роуд. Как ты думаешь, она знает, кто его убил? — спросила Таппенс.

— Не думаю, — ответил Томми. — По крайней мере, по ней этого не скажешь.

— Не знаю, как бы ты выглядел в такой ситуации, — заметила Таппенс. — Очень трудно сказать, правда?

— Мне кажется, что она просто пришла поблагодарить за цветы. И еще мне кажется, что она не выглядела как какой-то… мститель. Думаю, что она сказала бы, если б знала.

— Может быть. А может быть, и нет, — ответила Таппенс и с задумчивым видом прошла в дом.

Глава 8 Воспоминания о дядюшке

I

На следующее утро беседа Таппенс с электриком — тот появился для того, чтобы устранить мелкие недоделки, которые они обнаружили в его работе, — была прервана.

— Там у дверей мальчик, — сказал Альберт. — Он хочет поговорить с вами, мадам.

— Вот как? А как его зовут?

— Я не стал спрашивать. Он ждет на улице.

Таппенс взяла свою шляпу, надела ее и спустилась по ступенькам.

За дверями стоял мальчуган лет двенадцати-тринадцати, который здорово нервничал и постоянно переступал с ноги на ногу.

— Думаю, вы на меня не рассердитесь… — сказал он.

— Дай-ка подумать, — сказала Таппенс. — Ты ведь Генри Бодликотт, правильно?

— Правильно. Он был мне, как бы это сказать, навроде дяди. То есть я говорю о том, по которому вчера было досудебное расследование. Никогда раньше там не был, ага.

Таппенс с трудом удержалась, чтобы не спросить: «И тебе понравилось?» У Генри был вид человека, который собирается поведать о каком-то удовольствии.

— Ужасная трагедия, правда? — произнесла миссис Бересфорд. — Так печально…

— Ну, он уже был старый, — сказал Генри. — Так что много он не прожил бы, ага. Иногда по осени жутко кашлял, будил весь дом… Я пришел узнать, не надо ли вам чего-нибудь здесь поделать. Как я понял — да и Ma мне так сказала, — вам надо проредить салат, и я подумал: может, вы хотите, чтоб это сделал я? Я знаю, где он растет, потому что иногда приходил поговорить со стариной Иззи, когда он здесь работал. Так что могу помочь.

— Как мило с твоей стороны, — сказала Таппенс. — Пойдем, покажешь.

Они вдвоем вышли в сад и дошли до огородных грядок.

— Вот, видите? Его посадили слишком часто, так что надо немного проредить и пересадить вот сюда, где есть большие проплешины.

— А я ничего не знаю про салаты, — призналась Таппенс. — Вот про цветы кое-что знаю. А вот горох, брюссельская капуста, салаты и другие овощи — это совсем не мое. Думаю, что ты не ищешь постоянной работы в саду, правильно?

— Конечно нет. Я ведь еще учусь, ага. Иногда разношу письма, а летом помогаю собирать фрукты, ага.

— Понятно, — сказала Таппенс. — Ну что ж, если услышишь, что кто-то ищет, — дай мне знать. Я буду очень благодарна.

— Да, обязательно. Ну, тогда всего хорошего, мэм.

— Только покажи мне, что ты будешь делать с салатом. Я хочу научиться. — Таппенс встала рядом, наблюдая за манипуляциями Генри Бодликотта.

— Ну вот, теперь все в порядке. Отличная зелень, ага. Это ведь «Превосходный Уэбба»[72], правда? Он будет расти очень долго.

— «Пальчики Тома» мы уже съели, — сказала Таппенс.

— Ну правильно. Это ведь ранний сорт, ага. Хрустящий и сладкий.

— Что ж, спасибо тебе большое, — поблагодарила Таппенс мальчика.

Она повернулась и направилась к дому. Неожиданно заметив, что ее шарф куда-то пропал, повернула назад. Генри Бодликотт, тоже направившийся было домой, остановился и подошел к ней.

— Я потеряла шкаф, — пояснила Таппенс. — Ах, вот он, на кусте.

Мальчик протянул шарф хозяйке, переступив с ноги на ногу. Он выглядел таким обеспокоенным и взволнованным, что Таппенс испугалась, не случилось ли чего.

— Ты что-то хочешь сказать? — спросила она.

Генри переступил с ноги на ногу, посмотрел на нее, еще раз переступил с ноги на ногу, вытер нос, почесал свое левое ухо, а потом выбил ногами нечто похожее на чечетку.