Второй шанс в Эдене

Кружение закончилось. Мы начали раскачивать своих бестий из стороны в сторону, напряженно выжидая возможности атаковать или необходимости отразить атаку. Саймон первым бросился в нападение. Турбохищник ринулся на Канивора, выставив перед собой костяной кулак. Я развернула Канивора на одной ноге, взмахнув щупальцами, чтобы усилить вращающий момент. Турбохищник пролетел мимо, и я, ударив щупальцем в затылок, послала противника прямо в стену ямы. Канивор уже восстановил равновесие и бросился следом. Я хотела прижать Турбохищника и нанести серию ударов, от которых ему некуда было деться. Но обе его конечности метнулись назад – гадские шарнирные суставы! Когтистая лапа ухватила одно щупальце. Я собрала вместе все остальные конечности, чтобы отразить удар костяного кулака, одновременно выкручивая отросток, попавший в зажим. Удар Турбохищника угодил в узел сплетенных конечностей, не достигнув цели. Мы разошлись.

Кончик моего щупальца остался лежать на полу ямы, извиваясь, словно змея под действием тока. Боли не было: нервная система Канивора для этого не приспособлена. Из обрубка брызнула тонкая струйка алой крови. Но она быстро исчезла, как только биопроцессоры перекрыли артерию.

Зрители повскакивали со своих мест, шумно требуя отмщения. Всплески цвета, машущие руки; панели крыши вибрируют от криков. Все это где-то вдали…

Турбохищник поспешно отошел в сторону, избегая опасной близости стены. Я не препятствовала, только внимательно наблюдала. Один коготь у него теперь был неестественно вывернут; два других сжимались и разжимались, а этот не сгибался вовсе.

Мы снова сошлись вплотную в центре ямы. На сей раз последовала серия ударов и толчков. На такой близкой дистанции руки и щупальца могли лишь бить по крепким бокам противника, причем без особого эффекта. Затем мне удалось нагнуть голову Канивора достаточно низко, чтобы его челюсти сомкнулись на плече Турбохищника. Острые треугольные зубы впились в фиолетовую чешую. Из проколов просочились капли крови.

Коготь Турбохищника стал скрести по голове Канивора. Саймон, используя поврежденный коготь как консервный нож, пытался проникнуть в полости сенсоров. Я лишилась пары зрительных вставок и одного уха и тогда поняла, что упорствую напрасно. Зубы Канивора нанесли урон, насколько это было возможно, и большего им не добиться. Я ослабила хватку и вышла из-под удара.

Турбохищник отступил на пару шагов, а потом снова ринулся в атаку. Я не успела среагировать. Мощный костяной кулак врезался в корпус Канивора. Отчаянно подавшись назад, чтобы удержаться на ногах, я ударилась в стену ямы.

Боевые биопроцессоры раскинули в моем мозгу оранжево-красную паутину графики, отражающей полученные повреждения. Кулак Турбохищника ослабил среднюю часть экзоскелета. Канивор, возможно, мог выдержать еще два таких удара, но никак не больше трех.

Я выбросила вперед два щупальца. Одно обвилось вокруг костяного кулака Турбохищника. Второе захватило верхний сегмент той же конечности. Непреодолимый захват. В таком положении Саймону никак не удастся провести еще один опасный выпад.

Мой мысленный сигнал приказал соответствующим биопроцессорам не ослаблять хватку. Человеческому мозгу не под силу контролировать одновременно пять верхних конечностей. Мы просто лишены такой способности. Именно поэтому участвующие в схватках бестии по большей части настоящие гоминиды. И я тоже могла эффективно оперировать только двумя щупальцами Канивора, но несложное действие вроде удержания захвата можно доверить процессорам, а в это время переключиться на другую пару конечностей.

Когтистая лапа Турбохищника изогнулась, чтобы освободить блокированный кулак. Двумя щупальцами я пресекла его попытку, и пятое осталось свободным, что могло принести победу.

Я уже кинула его вперед, чтобы сломать Турбохищнику шею, как вдруг Саймон применил неожиданно хитрый прием. Верхняя часть когтистой лапы начала смещаться назад. Мне показалось, что виноваты зрительные вставки Канивора. Хватка щупалец не ослабела, лапа противника просто не могла двигаться.

Затем послышался влажный щелчок и брызнула кровь. Щупальца продолжали удерживать три нижних сегмента когтистой лапы, а оставшаяся часть, отделившись, превратилась полуметровый костяной меч.

Саймон направил его в корпус Канивора, в то самое место, где был поврежден экзоскелет. В моем разуме полыхнул страх, а этот стимулятор сильнее адреналина и амфетамина, так что мои мысли разогнались до скорости света. Инстинкт самосохранения победил, и пятое щупальце я бросила вниз, хоть и сознавала, что оно будет рассечено. Все что угодно, лишь бы отвести смертельный удар.