Второй шанс 2

На том же автобусе возвращаемся в Дом отдыха. После сытного обеда Сегалович собирает нас в «Красном уголке» пансионата, где на фоне гипсового, покрытого эмалью бюста Ленина читает лекцию на тему: «Мы приехали за победой», упоминая почему-то о роли партии и комсомола в наших успехах. Мы согласно киваем, мол, безусловно, без партии и комсомола мы бы как боксёры и гроша ломаного не стоили. А сам почему-то вспоминаю, что из-за поездки в Ташкент пришлось отказаться от выступления на очередной свадьбе, которая состоится в ближайшую субботу в Кондоле — 30 км от Пензы. Когда парни узнали, что из-за меня отменяется халтура — малость расстроились, так как двое — это уже не ансамбль, а всего лишь дуэт, пусть ты даже Саймон и Гарфанкел. А народу подавай настоящий ансамбль, в котором должно быть минимум три человека. Глядя, как переживают парни, я подговорил их надавить на Лену, пора уже и ей спуститься со своего Олимпа на грешную землю, тем более что хорошие деньги лишними не бывают. В общем, насели мы на неё так, что девчонка, как ни отнекивалась, а вынуждена была дать своё согласие. А с завхозом я договорился перед самым отъездом, он уже начал привыкать к таким подачкам за то, что всего лишь спит полдня в своей каморке, и на этот раз согласился ждать ребят из поездки. Валя пообещал, что будет играть поочерёдно на басу и моей «Музиме», в зависимости от ситуации, так как с наличием синтезатора музыкальных возможностей у них становится больше. Оказалось, он знает практически все гитарные партии песен, что мы исполняем на свадьбах, и я отправился в Ташкент со спокойным сердцем.

— Варченко, о чём задумался?

— О завтрашнем бое, Лев Маркович, — бодро рапортую я. — О том, какую тактику выбрать в поединке с представителем Молдавии.

— Ну, это вы после собрания конкретно с Валерием Анатольевичем обсудите, — кивает он на сразу же подобравшегося Храбскова.

Перед ужином Сегалович, как и обещал, устраивает нам небольшой кросс по пересечённой местности. Естественно, мы переодеваемся, меняя форму сборной, в которой завтра нам предстоит участвовать в параде открытия, на обычные тренировочные костюмы. Свои японские кроссовки, на которые уже кто только не обратил внимания, я тоже снимаю, натягиваю простые кеды.

Под конвоем Сегаловича и личного тренерского состава строем шествуем за пределы пансионата. Первая часть нашего кросса — по асфальтовой дорожке, а затем мы углубляемся в сосновый бор и бежим по немного забирающей вверх тропинке, потом по другой спускаемся, и снова оказываемся на асфальте. Сегалович с тренерами ещё накануне изучили маршрут, и сейчас наши наставники рассредоточились по всей трассе, чтобы, наверное, подгонять отстающих, или следить, если вдруг кто-то вздумает срезать дистанцию.

Впрочем, темп бега достаточно спокойный, с небольшими ускорениями в конце трассы на асфальтовом участке, а спортсмены достаточно тренированы, чтобы пробежать десять кругов, особо не напрягаясь. Причём бегаем не мы одни, периодически пересекаемся с командами, как я выяснил после пробежки, Украины и Белоруссии. Три славянских народа, которые после развала Союза пойдут каждый своим путём. И если белорусы будут сохранять хотя бы видимость лояльности к старшему брату, то украинцы, особенно после переворота 2014 года, будут видеть в нас своих злейших врагов. Смогу ли я сделать так, чтобы мы оставались братскими народами? Такое возможно лишь при одном условии — сохранении СССР и ведущей роли коммунистической партии. Многопартийность и демократия по западным — и прежде всего американским — стандартам нам явно не подходят. Нашему человеку только дай волю, он тут же кинется во все тяжкие. Конечно, мало хорошего в том, что на протяжении десятков поколений мы сами себя так воспитывали, то царь-батюшка у нас всему голова, то КПСС. Чуть ослабь узду — и начнётся то, что мы пережили в лихие 90-е. И не появись твёрдая рука в виде ставленника спецслужб на посту Президента — ещё неизвестно, как долго продолжались бы эти разброд и шатания с ежедневными сводками заказных убийств. Понятно, что и у ВВП свой клан из приближённых, которые поделили между собой нефтяную и газовые отрасли. И в общем-то, этот вариант мне тоже не особо нравился (ха, а кому нравятся олигархи?!), просто он был лучшим из худших. Но кто мне мешает попытаться сделать так, чтобы до всего этого не дошло? Возраст и статус? Несомненно, это мой большой минус, с другой стороны, если бы меня кинуло, к примеру, в 1985-й, то я уже ничего не успел бы изменить, сейчас же ещё даже в Афганистане не вспыхнуло, и есть время для того, чтобы в меру своих сил хоть что-то предпринять.