Второе пророчество

   Многие из нас категорически недовольны тем миром, в коий все мы приходим согласно прихоти судьбы и по глупости безответственных родителей, не заручившись на то его милостивым дозволением. Наш мир чрезвычайно суров к слабым, зато - благосклонен к храбрым, но более всего достается от него тем, кто не смиряется с жестоким произволом слепого фатума - желая самостоятельно вершить свой нелегкий земной путь. Участь любого человека тяжела, а его дорога - пролегающая сквозь всевозможные жизненные перипетии, усыпана отнюдь не розами. А уж если ты настолько разочаровался в окружающей действительности, что вознамерился изменить ее сообразно своим взглядам и принципам, то будь готов противостоять мощнейшим ударам судьбы, способным значительно умерить обуревающий тебя энтузиазм. Мир - сильный противник, и без боя он не сдастся. Поэтому - начни с малого: попробуй изменить себя. Если ты устал от преследующих тебя невезений, погряз в неудачах и набил немало шишек с синяками - то не торопись сдаваться и ставить на себе крест. Просто подойди к зеркалу и громко произнеси вслух, обращаясь к гордости и смелости, долгие годы беспробудно спящим в глубине твоей души:

   - Я уже устал считаться никем и ничем. Отныне я сознательно становлюсь самым умным, красивым, везучим и так далее! (Нужное - подчеркнуть проникновенной интонацией). И в моем благородном устремлении мне теперь не помешают ни война, ни экономический кризис, ни лень. Аминь!

   И вот тогда, когда ты бросишь курить, отвыкнешь есть после шести вечера, приучишь себя ежедневно делать зарядку и обливаться холодной водой, то можешь адекватно проанализировать пройденный этап и признать: программа минимум - выполнена. Ты себя усовершенствовал. Теперь настала пора засучить рукава, мобилизовать силы и переходить к программе максимум - начинать переделывать мир.

   Вечерело. Снег безостановочно лепил в окна, присыпая внешние карнизы уютными продолговатыми сугробиками. Прижавшись носом к стеклу, я с любопытством всматривалась в спешащих по улице людей, занятых приятными предновогодними хлопотами. С высоты седьмого этажа они напоминали мне трудолюбивых муравьев - тащивших набитые продуктами сумки и забавно сплющенные, втиснутые в прозрачный целлофан елки. Наверное, единственный праздник - вера в который не проходит с возрастом, это Новый год. Надежда на чудо неистребимо живет в наших сердцах, заставляя загадывать желания - вслушиваясь в размеренный бой кремлевских курантов. И разница заключается лишь в том, что в десять лет это желание запивается шипучкой "Буратино", а в двадцать - сладким, холодно ломящим зубы шампанским. Да еще Дед Мороз все больше выпадает из образа абстрактного седобородого старика, приобретая зримые черты обнаженного Бреда Питта...

   Красная Галкина "Феррари" затормозила у моего подъезда. Подруга распахнула переднюю дверцу автомобиля и выпрыгнула на утоптанный снег, немедленно воткнувшись в него своими высоченными каблуками. Добродушно усмехаясь, я наблюдала, как она с руганью запахнула полы короткой норковой шубки и вывалила из багажника огромную полосатую сумку, сразу же становясь похожей на челнока с рынка.

   Лифт конечно же не работал... Беззлобно переругиваясь, мы тащили неподъемный баул с этажа на этаж.

   - У тебя там что - кирпичи? - с надсадным пыхтением возмутилась я, пихая сумку ногой.

   - Не у меня, а у тебя, - хитро прищурилась Галина. - "Три Орешка для Золушки", помнишь этот фильм?

   - Угу, - неразборчиво буркнула я, вспоминая нас - тринадцатилетних сопливок, млеющих от обтянутой белыми колготками, загадочно бугрящейся промежности до неприличия красивого чехословацкого актера - исполнявшего роль принца. - А хрустальную туфлю ты мне тоже привезла?

   - Пфе! - небрежно отреагировала подруга. - Бери выше - фирменные итальянские сапоги. Все равно без дела валяются, мне у них голенища узкие... Это ведь только тебя, - она с завистью покосилась на мои мослы, - даже в Освенцим без справки не примут!

   Мы дружно рассмеялись.

   А десять минут спустя, мы уже сидели за празднично накрытым столом и Галка капризно воротила нос от не доставшегося Вадиму балыка:

   - Ой, я же на диете!

   - Ешь давай, все равно выбрасывать! - командовала я. - Знаю я твою диету: в понедельник - огурчик, во вторник - помидорчик, в среду - кремация...

   Подружка смешливо фыркала и бокал с "Мартини" и послушно ела.

   - А теперь не грех и делом заняться! - Галина усадила меня спиной к зеркалу и взяла пальцами за подбородок, придирчиво поворачивая мое лицо из стороны в сторону и рассматривая опытным взглядом профессионала. - И чего ты столько лет себя гробила? - вопрос прозвучал риторически.

   Я покаянно хмыкнула.