Вторая жизнь (СИ)

   После его отъезда суета не прекратилась, Трое молодых людей, чуть старше меня, предъявили удостоверения сотрудников КГБ и начали проверять все входы и выходы. Я уже знал, что в тресте сидят еще две комитетчиков и проверяют все личные дела работников.

   К счастью никого из наших не забраковали, и мне не пришлось в запарке искать новую посудомойку, или официанта.

   К вечеру в сопровождении переводчика появился сотрудник МИДа Финляндии.

   Высокий улыбчивый брюнет, совершенно не походил на типичного скандинава. Вместе с директором гостиницы и мной он осмотрел номера для делегации, а также зал, где будет проходить встреча по протоколу.

   Было видно, что делает он это для проформы.

   -Конечно, на хрен ему об этом заботиться, - подумал я. - Ведь прекрасно понимает, что русские все сами сделают. Накормят, напоят, и спать уложат.

   Единственно чем поинтересовался Энсио Хюннинен, что члены делегации будут пить. Я показал ему ящики с красной надписью "Экспорт, водка Столичная", и он удовлетворенно затряс головой. Финны знали толк в выпивке. В моем кабинете мы вчетвером провели дегустацию, распив одну бутылку.

   После его ухода меня взяли в оборот москвичи. В отличие от финна они докапывались до каждой мелочи. Типа, почему в туалетах мало раковин для мытья рук, почему нет туалетной бумаги и в гардеробе ржавые крючки для одежды.

   На все эти риторические вопросы, ответов у меня не было. Но все же большая часть вопросов была адресована не мне, а директору гостиницы.

   В конце концов, оба проверяющих сами устали от обхода и намекнули, что было бы неплохо перекусить.

   Сделать это было несложно. Но, в отличие от финика, нашим товарищам водку нужно было чем-нибудь зажевать.

   Во время перекуса я поинтересовался, будет ли продолжен осмотр. После пары стопок, слегка осоловевшие собеседники глянули друг на друга и отрицательно покачали головами.

   - Нормально все, - сказал старший. - Алексей Николаевич, у нас простой мужик, не то, что некоторые. Придираться не будет.

   Домой я попал поздно вечером, уставший, как собака. Маман унюхала запах спиртного, но ничего не сказала, только сделала лицо. Но мне было не до чтения ее лица. Разделся и рухнул в кровать, поставив будильник на шесть часов.

   В семь утра я уже подходил к дверям ресторана.

   Открыл дверь и столкнулся нос к носу с хмурыми охранниками в гражданских костюмах.

   Они вопросительно глянули на нашего вахтера и, тот услужливо сообщил:

   - Это директор наш, Лександр Юрьич.

   Однако хмурые охранники не расслаблялись. Один из них, открыв папку со списком, буркнул:

   -Документы.

   Я достал паспорт и протянул ему.

   Внимательно прочитав документ от корки до корки, он вернул его мне и более вежливым тоном предложил пройти.

   В ресторане царила непривычная для этого времени тишина. Обычно, в огромной кухне стоял шум и гам, повара и кухонные рабочие оживленно переругивались, гремели посудой. Сейчас же все работали молча, периодически поглядывая на охранника, сидевшего у запасного выхода и читавшего газету.

   Как ни странно, никакого расписания прибытия делегации, ни времени обеда нам не сообщили.

   -Будьте готовы накрывать столы в любой момент, - коротко инструктировали меня по телефону из обкома партии.

   Утро прошло в ожидании. После двенадцати часов в двери ресторана начали колотиться посетители, объявление, что ресторан работает по заказу, их не останавливало. Поэтому у охраны появилась работа, гонять эту публику. Но ее подчеркнуто гражданский вид слегка поддавших граждан не впечатлял. Поэтому нашему кэгэбешнику, командующему охраной пришлось вызвать и поставить на вход пару милиционеров.

   Косыгин и Кекконен подъехали к ресторану только около пяти часов.

   Несколько черных "Волг" и одна "Чайка", остановились у крыльца.

   Из "Чайки" вышел здоровенный высокий финн с бритой головой, это и был финский президент. Чего я не ожидал так это того, что он будет одет для охоты.

   Косыгин, выбравшийся из следующей машины, был в обычном костюме. Как ни удивительно, но дверь машины они открывали сами, никто для этого не бежал к ним с поклоном.

   Они не дошли еще до входа в ресторан, а официанты уже принялись за работу.

   Я вместе с Николаем Григорьевичем, директором гостиницы встретил членов делегации у входа. Наша самая симпатичная официантка стоявшая рядом с нами, держала каравай с солонкой.

   Кекконен сразу направился к ней, отломил ломоть хлеба и макнув в солонку быстро съел.

   -Сенькин, шедший рядом с Косыгиным, представил нас. Когда Алексей Николаевич пожимал мне руку, я заметил удивление в его глазах. К чему оно относилось было не очень понятно, то ли орденской планке и нашивке за ранение, или моей молодости.

   Зато Кекконен сдавил мне руку, как медведь. От него несло костром и кровью.

   - Кекконен с охоты что ли сюда приехал? - спросил я у знакомого кэгебешника, зашедшего последним.

   -А то! - зло шепнул тот мне. - С десяток лосей, сучара, грохнул с вертолета. Так и остались в лесу лежать. С одного только ляжку отрезал и все. Хер бы кто ему в Финляндии такое разрешил.