Вторая жизнь

Днем его повели на допрос. "Я один", - это Август произнес твердо, чтобы не повторять, а на вопрос: "Откуда телевизор?" - отказался отвечать.

Теперь надо было ожидать изменения приговора...

И когда Августу передали о том, каким путем удалось Максу пробраться в лагерь, вначале было только сожаление: поздно... И тут же в душе Августа заговорила гордость за своих товарищей. Значит, они там не сидят сложа руки... Жаль, что не удалось ничего передать Максу: его быстро отправили из лагеря.

Затем он стал размышлять над допущенной ошибкой. Да, он очень любил дочь. Любовь - слабость и сила характера. Человек, лишенный свободы, острее чувствует это. И как легко: стоит повернуть ручку - и он увидит дочь! Этого очень хотелось. И была ли тут ошибка?

Нет! Хотя надо было соблюдать величайшую осторожность, все равно - тут дело не в ошибке. Макс передал: будут выискивать повод, чтобы пересмотреть приговор... Не этот случай используют, так другой. Не будет случая - наймут провокатора. Лишь бы убить...

Нового приговора не последовало. Был еще допрос. Держали отдельно под стражей. А ночью посадили в закрытую машину и повезли. Везли не в город - это ясно, а дальше в горы: дорога была тряская. Везли не меньше двух-трех часов, и все это время голову сверлила одна мысль: расстрел.

Машина остановилась. Открыли дверцу. Только начинало светать. Он увидел широкое каменистое плато и гребень гор, выгнувшийся амфитеатром.

Август спрыгнул на землю.

Здесь тоже был лагерь. Вероятно он только создавался - не было никаких строений. Участок в несколько гектаров окружала колючая проволока, именно окружала, потому что участок имел форму круга; это показалось странным. За колючей проволокой белели палатки, людей там не было видно. Далеко за пределами лагеря моталась из стороны в сторону стрела экскаватора. Заключенные, вероятно, работали там, под охраной, а на ночь их приводили сюда, за колючую проволоку.

Августу многое показалось странным. Прежде всего, то, что заключенных было всего полтора десятка, а охранял их целый взвод - солдаты жили тоже в палатках. раскинутых за пределами проволочного окружения. Под вечер сюда приехала группа офицеров во главе с полковником, который долго осматривал плато в бинокль. Офицеры скоро уехали.

"Похоже, что здесь будет полигон, - думал Август. Но почему меня привезли сюда? Здесь - жизнь на свежем воздухе, да и работа легче. Почему ко мне такая милость? Нет, тут что-то не то..."

Подозрения его усилились, когда он перезнакомился со всеми заключенными. Большинство были политические, как и он. Двое оказались бандитами со смертным приговором, который им обещали заменить пожизненным заключением.

И он догадался:

"Все мы здесь смертники, и нам готовят какую-то адскую смерть".

Не было надежды сообщить о себе друзьям, жене, дочери. Сюда приезжали только военные чины. Однажды приехали солдаты на трех грузовиках. Они привезли детали какого-то разборного сооружения и сгрузили их возле котлована. Август попытался заговорить с одним из солдат, но сейчас же получил удар прикладом.

Снова приехала группа офицеров: среди них были, судя по форме, два военных инженера. Они. развернули какой-то чертеж, долго рассматривали его, перебрасываясь непонятными терминами. Офицеры бездельничали. Они стояли возле котлована и, посмеиваясь, говорили о женщинах. Август работал лопатой, разравнивал выброшенную экскаватором землю. Офицеры стояли рядом. Они не обращали внимания на заключенных, полагая, видимо, что люди, лишенные свободы, лишены и слуха.

У Августа выпала из рук лопата, когда он услышал имя дочери, - не то, которое он ей дал, а то, с которым она живет сейчас и выступает перед телезрителями. Он поспешно поднял лопату, оглянулся, нет ли рядом охранника - тот оказался возле инженеров, и, продолжая работать, приблизился к офицерам.

Да, говорили об Юв Мэй, обращаясь к молодому капитану, довольно красивому, в новеньком мундире, плотно обтягивавшем его широкие плечи.

- Послушай, Браун, в конце концов от нас ты не должен скрывать: когда же у тебя свадьба с Мэй?

- Бросьте вы! Рано еще говорить об этом. - Капитан был чуть смущен.

- Рано? Да ты сколько месяцев с ума сходишь по ней!

- Смотри, как бы не опередили...

- Поспеши, Браун. Шеф собирается сократить штаты, расшвыряет нас в разные стороны, не удастся и на свадьбе погулять.

- А есть такие опасения?

- Не будем сейчас говорить об этом...

Офицеры пошли к инженерам, Браун остался один. Он задумчиво смотрел на дно котлована, будто определял взглядом, достаточной ли он глубины.

Август, не разгибаясь, приблизился еще на шаг. Он уже обдумал все - иного выхода нет, другой возможности не представится.

- Господин капитан, скажите Юв Мэй, что ее отец здесь.

Это было сказано очень тихо, и Август обращался, казалось, совсем не к капитану, а к своей лопате, которую держал в руках. Он разогнулся, будто хотел на секунду расправить плечи и дать им отдых, и встретился с взглядом капитана.

ПИКОВЫЙ ТУЗ