Вторая встреча

— Если вы позволите, — лейтенант взял открытку. — Мы будем на Калининской и занесём.

— Пожалуйста, возьмите.

Рудницкий спрятал открытку в карман.

Простившись с бухгалтером, он кивнул головой немного обиженной недостаточным вниманием и потому холодно глядящей на него Лёле, и вслед за Кочетовым вышел из конторы.

— Он, товарищ майор, — обрадованно шепнул Рудницкий, когда они поднимались по лестнице.

— Да, многие приметы сходятся, — согласился майор.

— Но куда девались плащ и шляпа?

— Он их спрятал в чемодан. Значит чемодан у него пустой или в нём достаточно свободного места, чтобы спрятать там часть одежды. Факт, не лишённый интереса, запомним его.

Офицеры вышли на улицу.

Майор пробежал глазами полученную Рудницким в домоуправлении открытку. Какой-то дядя Шура, проживающий, судя по обратному адресу, в Сухуми на проспекте Бараташвили, сообщал, что он здоров и желает того же своему любезному племяннику и его верной супруге. Весь текст был написан красивым, но нетвёрдым почерком с частичным соблюдением правил старой орфографии.

— Видать из «бывших», — получив обратно открытку, заключил лейтенант. — До сих пор помнит, что слово «вера» когда-то писалось через ять.

— Нужен телефон, Алёша, — сказал Кочетов.

Лейтенант остановился.

— Телефон есть в домоуправлении, — напомнил он. — Хотелось бы где-нибудь в другом месте.

— Тогда на площади Парижской Коммуны, в аптеке, — предложил Рудницкий. — Тут рядом, пять минут ходу.

Они пошли дальше, на углу переждали, пока мимо пройдёт трамвай, и затем пересекли сквер, где под бдительным наблюдением мам и бабушек самые молодые зодчие города возводили замки из песка и энергичным визгом, а иногда и громким рёвом протестовали против поползновения соседа урвать часть строительной площадки или воспользоваться голубым ведёрком с белой ромашкой на боку.

Рудницкий остановился на тротуаре, а Кочетов направился в аптеку. На пороге его обдал присущий всем аптекам смешанный запах карболовки, йода и валерьяновых капель.

Майор отыскал глазами кабину, вошёл в неё и плотно прикрыл за собою дверь. Сунув пятнадцатикопеечную монету в аппарат и дождавшись протяжного гудка, набрал номер.

— Пятый, — услыхав телефонистку, коротко произнёс он.

В телефонной трубке что-то щёлкнуло, и вслед затем раздался знакомый голос:

— Полковник Чумак слушает.

Очень коротко, не называя имён, с явным расчётом на то, что полковник поймёт недомолвки, Кочетов доложил обстановку. В заключение, упомянув об открытке, попросил разрешения действовать.

«Скорость нужна, а поспешность вредна», — часто напоминал Чумак слова Суворова. Но когда требовали условия, решение он принимал без промедления.

— Добро, — согласился он. — Действуйте.

— Есть.

Кочетов повесил трубку на рычаг и вышел на улицу, где к нему тотчас подошёл Рудницкий.

— Приказ — действовать, — тихо произнёс майор, отвечая на вопросительный взгляд лейтенанта.

Лицо Рудницкого вспыхнуло, но он постарался взять себя в руки и торопливо зашагал рядом с майором.

«Горожане здорово перепутали карты Гарри Макбриттена, — между тем думал Кочетов. — Вот, наверно, бесился, когда узнал, что нужный ему дом снесён! Вместо того, чтобы явиться прямо по адресу, ему пришлось ехать в парк, заходить на стройку, наводить справки в домоуправлении. Знать, пообещали хорошо заплатить, если не испугался риска. А рисковать ему пришлось!.. Однако на что же он надеялся? Рассчитывал, что мы не нападём на его след? Такая беспечность мало вероятна. А что же тогда? Ведь он должен был постараться надёжно замести следы, чтобы иметь возможность, выполнив задание, вернуться в состав делегации и вместе с нею благополучно отбыть за границу. Объяснение для своей временной отлучки он, конечно, уже подготовил. Действует Гарри Макбриттен дерзко, но расчётливо. Пожалуй, он даже не станет отрицать того, что заходил к Рогулину. — Кочетов представил себе возможные ответы Макбриттена: — «Умер? Трудно поверить. Когда я прощался с ним, он был совершенно здоров». У Макбриттена всё настолько продумано, что обычный провал ему не опасен. Он и перчатки надел, чтобы провести дело без задоринки. Но так уже не получилось...»

Кочетов понимал, что главное сейчас — прервать преступную деятельность Гарри Макбриттена. Поэтому внезапность появления в квартире Павловского, хотя бы под предлогом попутной доставки засланной не по адресу почтовой открытки, приобретала особо важное значение. Следствие могло получить серьёзные улики. Конечно, на то, что Макбриттен будет застигнут врасплох, рассчитывать не приходилось. Но он будет там не один...

«Интересно, что представляет собой этот Павловский? Что-то знакомая фамилия... Не проходил ли он по какому делу? Это облегчило бы дознание...»

XII СЛЕД ОБРЫВАЕТСЯ

Офицеры вышли на Калининскую.