Вторая реальность

Когда вспоминаешь таганковские спектакли тех времен, перед глазами встает прежде всего «образ», форма спектакля. Например, спектакль «Таганки» «Мать» – это настоящие солдаты, которые во всем своем обмундировании работали, как на плацу – четко перестраиваясь в каре, диагонали и т. д., – и между ними актеры, которые воспринимались совершенно другой субстанцией. Рядом с четкостью военной машины слабые люди, которые хотели через нее куда-то прорваться. И на этом противостоянии вдруг возникала «Дубинушка», которую очень хорошо пели актеры. Сначала тихо, потом все громче, громче, и заканчивалось очень мощным хором. Актеры «Таганки» всегда хорошо пели. Настоящие солдаты, актеры и песня.

Или, когда я вспоминаю «Живого», возникают в памяти длинные тонкие стволы березок со скворечниками наверху и частушки. Их пели все персонажи. И хитрый мужичок – Золотухин. Это была одна из лучших его ролей.

«Гамлет» – конечно, знаменитый занавес, мощная запись музыки (Шостакович тогда посоветовал Буцко), маленькая фигурка Высоцкого в черном свитере и черных джинсах. Настоящая земля в могиле на авансцене.

«Тартюф» – портреты, из которых выпрыгивают нарисованные на них персонажи.

«Борис Годунов» – хор Покровского с артистами «Таганки», два кресла, доска и тяжелый железный посох.

Кто все это придумывал? Давид Боровский? Или кто-то подсказал идею? (Как, например, Параджанов говорил, что это он подсказал идею движущегося занавеса.) Любимов? Который выбирал из многочисленных вариантов что-то одно и точное? Неизвестно. Потому что театр – это коллективное искусство, о каком бы «авторском театре» ни говорили критики.

* * *

Сейчас я научилась принимать жизнь во всех ее проявлениях.

Иногда только возникают отголоски раздражения от открытого хамства или от поступков людей с позиции силы. Я стараюсь «плыть по течению», ибо давно поняла, что планировать жизнь по своему хотению бессмысленно – любой сбой в запланированном существовании вызывает кризис.

Это закон всеобщий, я его помню еще по изучению политэкономии в университете. Может быть, это мое мистическое восприятие страха абсурдности мироустройства.

Надо научиться ценить момент и пытаться любую неожиданность, случай использовать в своих интересах. И при этом не убивать свою волю, иначе остановишься – возникает вечное наше «А за-а-ачем?..» Этот вопрос сделает жизнь совсем бессмысленной.

Я пишу эти избитые истины, потому что понимаю: прийти к ним довольно-таки трудно.

Из интервью

– Считаете ли вы свою профессию судьбой?

– Да. Безусловно.

– Иногда очень хорошие актеры утверждают, что могли бы в жизни заниматься чем-то другим.

– Мне кажется, это заблуждение. Но я могу говорить только о себе. Я очень слушаю свою судьбу. И я бы давно освободилась от этой зависимости, но понимаю, что пока еще мне Бог не дал эту свободу…

Фотографии

В пионерском лагере. Алла Демидова в первом ряду в центре

Студентка экономического факультета МГУ

С друзьями. Студенческий театр МГУ

«Добрый человек из Сезуана»

На концерте в Набережных Челнах

С мужем Владимиром Валуцким

Кадр из фильма «Комэск»

На съемках картины «Дневные звезды»

Кадры из фильмов «Шестое июля»…

…и «Ты и я»

Киногероини

Лиза Протасова («Живой труп»)

Юлия фон Мекк («Чайковский»)

Ангелика («Щит и меч»)

Ольга Светильникова («Повесть о неизвестном актере»)

Елизавет Павловна («Зеркало»)

Колдунья («Аленький цветочек»)

Императрица Елизавета Алексеевна («Незримый путешественник»)

Театральные роли

Эльмира в спектакле «Тартюф»

Василиса Мелентьевна. «Деревянные кони»

Раневская в спектакле «Вишневый сад»

Мертей в «Квартете». С Дмитрием Певцовым

Пластика актера. Руки

Отрешенность («Добрый человек из Сезуана»)

Страх («Легенда о Тиле»)

Строчка из стихотворения («Антимиры»)

Усталость (после концерта)

Ужас и отчаяние («Федра»)

Внимание и отстранение («Поэма без героя»)

Одно из первых выступлений с чтением «Реквиема» А. Ахматовой

Концерт в Доме музыки

С Кириллом Серебренниковым

С Теодором Терзопулосом

В гримерной перед спектаклем

Дома