Встретиться вновь

Машина въехала в Чайнатаун. Лорен попросила полицейского открыть окно; хотя это и было против правил, он согласился, в эту ночь он и так был уже с избытком правилен.

— Этот тип мне очень неприятен, но у меня не было выбора, понимаете?

Лорен не ответила, она с наслаждением вдыхала морской воздух, приносимый ветром в эти кварталы города.

— Больше всего люблю это место, — призналась она.

— При других обстоятельствах я бы предпочёл пригласить вас в один местный ресторанчик, полакомиться лучшей в мире уткой по-пекински.

— К братьям Тан?

— Вы знаете это заведение?

— Раньше я там регулярно обедала. Но в последние два года у меня не хватает на это времени.

— Вы волнуетесь?

— Я бы предпочла находиться сейчас в операционной, хотя Фернстайн — лучший нейрохирург в этом городе, так что беспокоиться как будто не о чём.

— Вы когда-нибудь пробовали отвечать на вопросы просто «да» или «нет»?

Она улыбнулась.

— Вы действительно провернули все это в одиночку? — задал вопрос инспектор.

— Да!

Машина въехала на стоянку 7-го участка. Инспектор Брейм помог Лорен выйти из машины и передал свою пассажирку дежурной по отделению полиции.

Наталия не любила ночевать без своего спутника жизни, но за часы между полуночью и шестью утра полагалась двойная оплата. Через три месяца с небольшим её ждал выход на пенсию. Старый ворчливый полицейский обещал повезти её в путешествие, о котором она мечтала много лет. В конце осени они полетят в Европу. Она поцелует его на Эйфелевой башне, а после Парижа они переедут в Венецию, чтобы соединиться наконец перед Господом. В любви терпение имеет свои преимущества. Они обойдутся без церемонии бракосочетания, а просто пойдут вдвоём в маленькую церковь, там их десятки. Наталия отправилась в комнату для допросов; надо было установить личность задержанной — сотрудницы из отделения нейрохирургии, угнавшей «скорую помощь» и похитившей пациента из больницы.

11

Наталия положила блокнот на стол.

— Я повидала много всего необычного, но вы побили все рекорды, — призналась она, снимая с нагревателя кофейник.

Она задержала на Лорен взгляд. За тридцать лет полицейской службы она провела несчётное множество допросов и могла определить, искренен ли подозреваемый, с большей ловкостью, чем тот — преступить закон. Молодая докторша была откровенна: кроме участия в её выходке Пола, ничего не скрывала. Признавала свою ответственность. Правда, утверждала, что, если подобное повторится, она поступит так же.

Прошло полчаса, Лорен рассказывала, Наталия слушала, время от времени подливая в обе чашки кофе.

— Вы не записали ни одного словечка из моих показаний, — заметила Лорен.

— Я здесь не за этим, завтра утром вами займётся инспектор. Советую вам дождаться адвоката, прежде чем рассказывать кому-то ещё то, что только что открыли мне. У вашего пациента есть шансы выжить?

— Это станет ясно, когда закончится операция.

Почему вы спрашиваете?

Если Лорен удастся спасти жизнь больного, администрация больницы миссии Сан-Педро не станет вчинять ей иск, объяснила ей Наталия.

— Может быть, существует возможность выпустить меня на время операции? — спросила Лорен. — Клянусь, что завтра утром снова буду здесь.

— Сперва судья должен установить сумму вашего залога. В лучшем случае это произойдёт днём — если, конечно, ваш коллега до этого не за берет жалобу.

— На это можно не рассчитывать, он не выносил меня на факультете и теперь воспользуется случаем меня проучить.

— Вы с ним знакомы?

— На четвёртом курсе мне приходилось терпеть его как соседа на лекциях.

— Он занимал на скамье слишком много места?

— Однажды ему вздумалось погладить меня по коленке. Я его отвадила без лишних церемоний.

— И это все?

— Я могу говорить в отсутствие адвоката? — игриво спросила Лорен. — Ладно: я отвесила ему пощёчину на лекции по молекулярной биологии. Шлепок слышала вся аудитория.

— Помню, в полицейской академии я надела наручники на молодого инспектора, попытавшегося меня поцеловать. Неважная у него выдалась ночка: он провёл её пристёгнутым к дверце машины.

— С тех пор вы с ним не встречались?

— Мы с ним скоро поженимся!

Наталия попросила Лорен извинить её: инструкция обязывала запереть задержанную в камере. Лорен посмотрела на решётку в глубине помещения.

— Ночь выдалась спокойная, — утешила её Наталия. — Я оставлю камеру открытой. Если услышите шаги, запрётесь сами, иначе у меня будут неприятности. В ящике под нагревателем есть кофе, в шкафчике — чашки. Только без глупостей!

Лорен поблагодарила её. Наталия вернулась в свой кабинет, чтобы занести в журнал ночного дежурства данные молодой женщины, доставленной в 7-й участок в 4 часа 35 минут ночи.

* * *

— Который час? — произнёс Фернстайн.

— Вы устали? — спросила его Норма вместо ответа.

— С чего бы мне уставать? Меня лишь разбудили среди ночи, и я только час делаю операцию! — проворчал старый хирург.

— От собак не рождаются кошки, не правда ли, дорогая Норма? — вставил анестезиолог.

— Объясните-ка мне смысл вашей поговорки, любезный собрат? — осведомился Фернстайн.

— Я задаюсь вопросом, откуда бы у вашей ученицы взяться её тяжёлому характеру.