Встречи и разлуки

По правде говоря, я и сама не знала. Розы были прелестны, и если быть до конца откровенной, то розы есть розы, кто бы вам их ни подарил.

Я призналась Тони, что, пожалуй, охотно оставила бы себе цветы, но у меня не было другого способа доказать Тедди и Бесси, что я не желаю иметь с ним никаких отношений.

— А ведь я хотел послать вам сегодня цветы, Линда, — сказал Тони. — Теперь мне жаль, что не сделал этого. Но я подумал, что, быть может, вам больше понравится вот это.

Он достал маленькую плоскую коробочку, я открыла ее, в ней оказалась прелестная вечерняя сумочка из золотой парчи с красивой застежкой, стилизованной под драгоценные камни.

Я была в восторге.

— Ну вот, — сказал он, — думаю, сумочка полезнее цветов, которые завянут через пару дней, тем более что я дарю ее вам совершенно искренне, без всякой задней мысли.

Я спросила, что он имеет в виду.

— Это значит, что от вас не требуется благодарности, — ответил он, смеясь.

— Но нельзя же быть неблагодарной, — возразила я. — Это самая очаровательная вещь, какая у меня когда-нибудь была.

— Вы, кажется, меня не поняли. — Он усмехнулся. — Но неважно, Линда, я рад, что она вам нравится.

Тут нам подали очередное блюдо, которое она заказал, ужасно вкусное, и я надолго замолчала, пока не покончила с ним.

Когда принесли кофе, он сказал, не глядя на меня:

— Сегодня наше первое… и последнее свидание, Линда.

— Почему? — спросила я, ужасно разочарованная.

— Потому что я женюсь…

— Очень жаль, — ляпнула я, не подумав, но тут же покраснела и постаралась поправиться: — Я хочу сказать, что ужасно рада за вас, но мне жаль, что мы больше не увидимся. Ваша невеста стала бы ревновать ко мне?

Он усмехнулся.

— Вы смотрели когда-нибудь на себя в зеркало, Линда? — спросил Тони.

— Конечно.

— В таком случае должны понимать, что никогда не будете пользоваться успехом… у женщин.

— Вы очень влюблены? — спросила я.

Тони поколебался немного, прежде чем ответить.

— Хотите знать правду?

— Да. Мне всегда бывает очень неприятно, когда люди лгут. Уж лучше вообще ничего не говорить, чем притворяться.

Тони засмеялся.

— Милая Линда, какой бы из вас получился великолепный политик!

Снова посерьезнев, он продолжил:

— Видите ли, Линда, отец моей невесты — очень важная особа и глава фирмы, в которой я работаю. Я часто встречался с его дочерью Элен, у нас с ней прекрасные отношения, и я даже думал, что влюблен в нее, пока… одним словом, пока кое-что не случилось.

— Интересно, что? — спросила я с любопытством.

Тони посмотрел на меня пристально, потом отвел взгляд в сторону и долго молчал. Когда он снова заговорил, голос его звучал необычно, как-то хрипло.

— Я увидел вас, Линда.

— Вы… хотите сказать, что полюбили меня?

Он молча кивнул и, взяв под столом мою руку, сжал ее так сильно, что я испугалась, как бы он не сломал мне пальцы.

— О Тони, какая жалость — теперь получается, что я осложнила вам жизнь!

Не сводя с меня глаз, он быстро заговорил:

— Это нелепость, совершенная нелепость. Вы думаете, я не повторял себе это снова и снова? Я никогда вообразить себе не мог, что можно кого-нибудь сильно желать, так сильно любить. Безумие видеться с вами, безумие думать о вас. Разве я не понимаю, как глупо веду себя? Но, даже если бы я не женился на Элен, это ничего бы не изменило. Знаете, какое у меня состояние? Несколько сотен фунтов в год. Вам этого не хватит, Линда, прелесть моя, как и мне.

Он замолчал так же внезапно, как и разговорился, и, подозвав официанта, попросил принести ему бренди.

Мы молчали. Я чувствовала, что мне нечего сказать, хотя все это было очень и очень грустно.

Через несколько минут Тони как будто успокоился.

— Я могу кое-что сделать для вас, Линда, я могу вытащить вас из этого ужасного второсортного шоу, в котором вы сейчас заняты. Вы достойны лучшего.

— Но я была так счастлива, когда меня взяли и сюда. Если бы вы только знали, как трудно получить роль, хоть какую-нибудь. Я целыми днями обходила все агентства по найму, и они на меня даже смотреть не хотели.

— Дорогая моя, — сказал он, — сцена не для вас.

— Но я уверена, что могла бы стать актрисой, — возразила я. — Только мне хотелось бы совсем другого. Мне нужна настоящая роль, и обязательно комедийная, а не эта чепуха, которой я сейчас занимаюсь.

Тони засмеялся.

— Удивительно, до чего же заблуждаются люди на свой счет, — сказал он. — Как вы, с вашей внешностью, можете думать о комических ролях? Нет! Я предлагаю вам стать манекенщицей в одном из крупных домов моделей. Это значит гораздо лучшие условия жизни, более высокая оплата и больше возможностей встречаться с людьми, которые будут приглашать вас повсюду.

Не скажу, что мне эта мысль показалась очень привлекательной.

— Быть манекенщицей? Значит, весь день только и делать, что демонстрировать модели? Уж очень это легкая работа.