Встреча выпускников

— Не кричите... — ... и так дальше  так продолжаться не может. Больше не должно быть ни поздних вечеринок, ни лазания по стенам. Вы должны это понять. С кем бы то ни было! Ведь это несправедливо. Если я пойду к декану со всей этой историей, то с вами ничего особенного не произойдет, но мисс Кэттермоул очень повезёт, если её не отчислят. Ради Бога, прекратите быть ослом. Есть намного лучшие способы наслаждаться Оксфордом, чем валять дурака в полночь со студентками.

— Я знаю, что есть. Я действительно считаю, что мы поступили паршиво.

— Тогда почему вы это сделали?

— Не знаю. Почему люди поступают как идиоты?

— Почему? — переспросила Харриет. Они проходили мимо конца часовни, и Харриет остановилась, чтобы придать большее значение своим словам. — Я скажу вам, почему, мистер Помфрет. Потому, что у вас кишка тонка, чтобы сказать «нет», когда кто-то просит, чтобы вы были «настоящим человеком». Это дурацкое слово испортила жизнь гораздо большему числу людей, чем весь остальной словарь. Если быть человеком — это поощрять девушек нарушать правила, пить больше, чем они могут вынести, и попадать в неприятности из-за вас, то я прекратила бы быть человеком и попыталась быть джентльменом.

— О, — сказал уязвлённый мистер Помфрет.

— Именно это я имею в ввиду, — сказала Харриет.

— Ну, я понял вашу точку зрения, — сказал мистер Помфрет, нервно переминаясь. — Я попытаюсь сделать всё как можно лучше. Вы вели себя со мной как настоящий чело… Я имею в виду, как настоящий джентльмен, — он усмехнулся, —  и я постараюсь… Ох ты! Кого-то чёрт несёт.

Быстрый топот ног в туфлях по проходу между Холлом и Квин-Элизабет стремительно приближался.

Повинуясь импульсу, Харриет отступила назад и открыла дверь часовни.

— Входите, — сказала она.

Мистер Помфрет торопливо скользнул позади неё. Харриет закрыла за ним дверь и спокойно встала перед нею. Шаги приблизились к подъезду и внезапно остановились. Человек в лунном свете слабо пискнул.

— Ой!

— В чём дело? — спросила Харриет.

— О мисс, это вы! Вы так меня напугали. Вы что-нибудь видели?

— Видела что? Между прочим, вы кто?

— Эмили, мисс. Я сплю в Новом дворике, мисс, я проснулась и уверена, что слышала мужской голос во дворике, я посмотрела, и он там был, мисс, я ясно видела, и он шёл в этом направлении с одной из молодых особ. Поэтому я надела шлёпанцы, мисс…

— Проклятье! — сказала себе Харриет. — Лучше рассказать часть правды.

— Всё в порядке, Эмили. Это был мой друг. Он приходил со мной и очень хотел увидеть Новый дворик в лунном свете. Таким образом, мы прошли только туда и назад.

(Паршивое оправдание, но, вероятно, менее подозрительное, чем решительное отрицание.)

— О, понимаю, мисс. Я прошу прощения. Но я так разнервничалась из-за всего, что происходит. И это необычно, если вы извините, что я так говорю, мисс…

— Да, очень, — сказал Харриет, — неторопливо двигаясь в направлении Нового дворика, так что скауту пришлось следовать за нею. — Было глупо с моей стороны не подумать, что мы можем потревожить людей. Я утром расскажу декану. Вы сделали абсолютно правильно, что спустились.

— Ну, мисс, конечно я не знала, кто это был. И декан уделяет этому особое внимание. И все эти странные события, которые происходят…

— Да, абсолютно верно. Конечно. Мне действительно очень жаль, что я была столь беспечна. Джентльмен уже ушёл, так что больше вас ничто не разбудит.

Эмили, казалось, была в сомнениях. Она была из тех людей, которые никогда не чувствуют, что что-то сказали, пока не повторили это трижды. Она остановилась в начале лестницы, чтобы рассказать всё ещё раз. Харриет нетерпеливо слушала, думая о мистере Помфрете, преющем в часовне. Наконец она избавилась от скаута и отправилась назад.

«Как всё усложняется, — думала Харриет, — глупая ситуация, настоящий фарс. Эмили думает, что поймала студентку. Я думаю, что поймала полтергейста. Мы ловим друг друга. Юный Помфрет спрятан в часовне. Он думает, что я любезно защищаю его и Кэттермоул. Тщательно спрятав Помфрета, я подтверждаю, что он прав. Но если полтергейстом была Эмили, — а возможно, так и есть, — я не имею права просить Помфрета преследовать её. Такая слежка вообще привела бы к скандалу».

Она открыла дверь часовни. Притвор был пуст.

— Чёрт! — непочтительно сказала Харриет. — Этот идиот исчез. Хотя, возможно, он вошёл внутрь.

Она заглянула через внутреннюю дверь и облегчённо вздохнула, увидев тёмную фигуру, слабо вырисовывающуюся на фоне бледного дуба скамеек. Затем, с внезапным ужасом, она увидела вторую тёмную фигуру, которая, казалось, висела в воздушном пространстве.

— Алло! — сказала Харриет. — В тонком свете южных окон она увидела вспышку белой манишки, когда мистер Помфрет повернулся. — Это всего лишь я. Что это?

Она достала из сумочки фонарик и опрометчиво включила его. Луч осветил зловещую фигуру, висящую над скамьями. Фигура медленно покачивалась в одну и другую сторону и одновременно поворачивалась. Харриет бросилась вперед.

— Больное воображение у этих девушек, да? — произнёс мистер Помфрет.