Встреча в час волка

Они простились тепло. Конечно, договорились созвониться по поводу следующего обеда или ужина. Теперь уже без Артура, который уезжал на следующий день. Марина точно знала, что в этот следующий раз у ее сына Костика будут свои дела. В маленькой прихожей она стояла очень близко к Михаилу, чувствовала не только запах его хороших мужских духов, она чувствовала и его запах. Это так важно, это наука — находить своих людей по запаху. Читать их волнение, сбой привычных для человека эмоций.

И она прочитала. Волнения нет. У него была возможность дотронуться или легко обнять ее, когда он шагнул к двери, но он этой возможностью не воспользовался. Более того, он сказал:

— Извини, чуть не задел тебя. Тут не слишком разойдешься.

Марина проводила их до лестницы и какое-то время смотрела вслед. Смотрела вслед только ему. Этому мужчине, которого она сейчас оценивала по всем возможным параметрам. Это то, что нужно. На тысячу процентов. Это шанс. Значит, далеко от нее он не уйдет. Существуют ли «но»?.. Об этом она подумает ночью, одна.

Ночью, после ритуальной рюмки конька с таблеткой снотворного, Марина сразу наткнулась на это «но». На возможную проблему, преграду, сложность. Это как раз то самое, из-за чего она сразу обратила внимание на Михаила. Внимательный, изучающий взгляд. Такой странный взгляд, в нем сочетаются опыт испытателя, экспериментатора и детское наивное любопытство. Невозможно выделить, чего в нем больше, а ведь именно это и важно. Это новый опыт для Марины — отношения с мужчиной, чье слишком пристальное внимание не вырубишь рюмкой водки, как ей приходилось делать в жизни с бывшим мужем.

Она вспомнила прихожую, мужской запах, мужскую руку на ручке двери и застонала, прижав ладонь к низу живота. Она истосковалась по мужчине, как голодная волчица во время гона. Не так чтобы приходилось совсем воздерживаться. Просто все это были разовые варианты. К ним возвращаться не нужно, даже если очень хотелось. Такой была сильная сторона Марины. Она мгновенно могла определить стоимость любой вещи. Даже если это совсем не вещь. Особенно когда это не вещь. Потому что жизнь — это всегда ярмарка. И не она одна так думает.

В эту ночь постоянный кошмар долго не приходил. Марина понимала, что она уже спит, что ей снится сон, но он крался на таких мягких лапах, она никак не могла его рассмотреть, понять, что происходит. А происходило с ней почти чудо: она во сне увидела свое желание. Желание близости с конкретным мужчиной. С малознакомым чужим мужчиной. Вот что она не может рассмотреть сейчас. Она видела его только одетым…

Она встречает его в прихожей. Она в ночной сорочке, держит его за руку, ведет сюда, к кровати, расстегивает верхние пуговицы рубашки… Чувствует чужое, мужское тепло, оно обволакивает ее тело, оно зажигает лоно… Марина сначала видит себя лежащей на кровати, Михаил склоняется над ней, но… Ей холодно! Она оказалась не на кровати, по-прежнему стоит рядом. А из-за плеча Михаила смотрит на нее обворожительное, зовущее и ненавистное лицо Вероники. Она соблазнила, она украла его! Как тогда Александра… Украла, даже не догадываясь об этом.

Утром свежая и деловая Марина в дорогом и элегантном сером костюме шла на работу. Выглядела она так, как будто работала в Министерстве иностранных дел, а не в конторе упаковочных материалов. Начался небольшой дождь, а Марина не взяла зонтик. На узкой дорожке она нетерпеливо обогнала какую-то нелепую женскую фигуру: из-под бесформенного дождевика торчала цветастая сатиновая юбка, на ногах — резиновые сапоги. Марина задела ее и оглянулась, чтобы извиниться.

— Ника? Я тебя не узнала в этом балахоне. Мы не виделись сто лет.

— Немного меньше, — улыбнулась Вероника. — Но очень давно.

— Как твои дела?

— Ничего, — устало ответила Вероника. — Только мама болеет. Муж умер от рака. Школу мою закрыли. А так, ничего. Видишь, иду в этом балахоне на рынок. Я там торгую носками, которые мама успела навязать, и вареньем. Ее последним, наверное, в жизни вареньем. Давай я подарю твоему Костику баночку. Особенно хорошо получилось вот это: кизил с грецкими орехами.

— Что за чушь ты несешь, Ника. Ты сама здорова? У тебя умер муж, больна мама, а ты…

— А что я должна говорить по-твоему?

— Ты должна кричать о том, чтобы тебе помогли! Какой рынок? Какие носки? Давай я возьму тебя на работу.

— Я не могу работать. Ты же слышала — мама умирает. И потом, что я умею? Что я знаю, кроме русского языка и литературы для старших классов?

— Ника, нет неразрешимых ситуаций! Я недавно встретила одного нашего клиента. Он открыл бар на пляже, ты, может, видела. Не пивнушка, а для приличных людей. Там у него артисты выступают, а вечером девушки крутятся у шеста. Ему нужна типа хозяйка. Ведущая званых вечеров. На несколько часов в ночь. Он мне предложил, но не мое это. Да и зарплату предлагал небольшую. Но у меня не безвыходное положение, как у тебя.