Вспышка страсти

Я нетерпеливо потянула его на себя, а затем столь внезапно, что я почувствовала себя так, словно меня ударили, он вскочил на ноги и замер, стараясь восстановить дыхание и… взять себя в руки. Все это произошло за несколько секунд, но показалось мне вечностью, а Джонатан, обуздав свою страсть, снова сел рядом и привлек меня к себе.

Из всего самого невероятного, что я могла услышать от него, он сказал то, от чего я чуть не задохнулась:

– Давай поженимся, Дженни Рен.

– О Господи… – Я едва могла говорить от облегчения, неожиданности и удивления. – О Господи, конечно, с удовольствием.

Он медленно выдохнул, и я спросила:

– Но если ты хочешь на мне жениться, то зачем… Почему ты остановился?

– Потому, Дженни Рен. – Его голос был полон любви и откровенной насмешки. – Потому, что я мужчина двадцати девяти лет, который не только был несколько лет женат, но который давно остепенился. И я за пятнадцать шагов могу разглядеть девственницу.

– Ради Бога… – Я одновременно засмеялась и заплакала. – В этом причина того, что твое поведение так изменилось после Валенсы?

– В этом и еще кое в чем другом. Я не думал, что снова смогу почувствовать к женщине такое смешанное чувство страстной любви и нежности. Мне понадобилось некоторое время, чтобы свыкнуться с этой мыслью.

– Я рада, что тебе это удалось.

– Что скажешь о встрече в Офире через пару недель? – усмехнулся он.

– О, это было бы замечательно! Ты бы познакомился с моей тетей Гарриет, с моими друзьями…

– В чем дело, Дженни? – мягко спросил он.

Я безмолвно смотрела на белые волны прибоя, без конца накатывающиеся на берег. Если я не расскажу ему, то расскажет Розалинда, а если не Розалинда, то кто-нибудь другой. А кроме того, я не хотела иметь секретов от Джонатана. Пришла пора сказать ему все.

– Джонатан, ты не все знаешь обо мне. В моем прошлом есть кое-что такое, что, возможно, заставит тебя изменить свое решение.

– Дженни Рен, не существует ничего, ничего на свете, что могло бы заставить меня передумать.

– Тогда мне хотелось бы рассказать тебе все сейчас.

– Нет, не сейчас. Я вижу, что это может тебя расстроить, а я не хочу, чтобы у меня остались воспоминания об испорченном вечере. В Офире у нас обоих будет достаточно времени, чтобы рассказать друг другу о нашем прошлом то, что необходимо. – Заключив меня в объятия, он заглушил мои слабые возражения поцелуями, которые прогнали прочь все остальные мысли.

Глава 6

Он уехал на следующее утро сразу после завтрака, а через час или два я закончила укладывать вещи, оплатила счет и вывела «фольксваген» на уже ставшую знакомой дорогу в Виану. Я ехала с легким сердцем, весело махала детям, которые помогали на полях или вели на пастбище громадных коров, и с ревом проносилась через грязные деревушки, с обидой чувствуя, что у «фольксвагена» совершенно не та скорость, что у «ламборгини».

Только к середине следующего дня я добралась до дорожного знака, указывавшего на Офир. Я свернула направо и едва не наехала на крестьянку, сидевшую на табурете прямо посреди дороги и с надеждой протягивавшую отвратительного вида морского угря. По одну сторону от меня широкая река несла свои воды к морю, а по другую начинался густой сосновый лес, которым так восхищалась тетя Гарриет. Очень скоро лес с манящими в глубину дорожками обступил меня с обеих стороне Вскоре я увидела песчаные дюны… и огромный четырехзвездочный отель, который Гарольд так безуспешно пытался купить, и песчаную дорожку, шириной едва достаточную для проезда автомобиля, которая вела от отеля прямо в лес. А потом передо мной появился белый оштукатуренный дом с блестящей крышей из букового дерева. Он настолько отличался от всего остального, виденного мной в Португалии, что я сразу же поняла, что наконец-то попала в «Анклав» Розалинды. Я сбавила скорость, а потом остановилась. Вокруг никого, в лесу стояла тишина, только щебетали и порхали среди ветвей ослепительно яркие птицы.

От виллы, расположенной довольно высоко, открывался вид на море и на простиравшийся вниз, до самой дороги и леса, сад с пышными цветочными клумбами, с миниатюрными фонтанами и с небольшим ручьем, который каскадами перетекал из пруда в пруд, берега ручья были густо усеяны желтыми и розовыми лилиями.