Вспышка страсти

Джонатан крепко прижал к себе мой локоть, и мы медленно пошли по улице. По дороге нам попалась обычная кондитерская, мы зашли в нее и купили покрытые шоколадной глазурью пирожные, посыпанные сахаром эклеры с кремом и бутылку «Виана Верде», чтобы все это запивать, а потом, вместе лакомясь пакетом миндаля в сахаре, мы, довольные, бродили по крутым узким улочкам, неожиданно превращавшимся в крохотный двор, заросший цветами, или слушали непонятное пение пожилого священника, который в мантии, почти неподвижной в теплом воздухе, степенно двигался по мостовой, склонив голову и прощупывая дорогу палкой, пока не добрался до нужной ему двери и, прекратив гипнотическое пение, тихо постучал.

А мы, держась за руки, зашагали к огромному каменному бастиону, окружавшему город. Он состоял из двух стен, а между ними лежала волнующаяся густая трава, заполнявшая то, что когда-то было широким рвом. Несомненно, древние обитатели Валенсы были вынуждены строить такие сооружения, чтобы следить, не приближаются ли из-за реки готовые к вторжению испанские всадники. Под солнцем, припекающим нам спины, мы добрались до конца дороги, которая вела от внешнего входа к внутреннему, и, тяжело дыша, по крутой неровной земляной тропинке спустились на травянистый луг, где гудели только пчелы, и случайная стрекоза с лазурными крыльями стрелой пронеслась мимо нас. Я развернула плотный бумажный пакет, в котором были наши сладости, а Джонатан откупорил вино, и мы пили, передавая друг другу бутылку, потому что не догадались взять бумажные стаканчики, и я радовалась, что мы не догадались. Покончив с последним пирожным, Джонатан обнял меня за плечи, и мы откинулись на мягкую подушку травы. Мне казалось невероятным, что еще два дня назад мы не знали друг друга.

– Счастлива? – спросил Джонатан.

– Да. Я счастлива.

Он улыбнулся, но моя голова лежала у него на плече, и я не могла видеть его глаз. Больше чего бы то ни было мне хотелось, чтобы Джонатан тоже был счастлив. Если пришла пора рассказать о своем прошлом, то эти несколько часов идиллии у средневековых стен Валенсы были именно тем моментом, когда мне следовало это сделать. Но рассказать – значит испортить замечательный день, а я была ужасная трусиха и не хотела погубить свое счастье одним роковым броском костей. Возможно, Джонатан, как и другие, отнесется ко мне с сочувствием, а если нет… Наверное, я не смогу этого вынести. Лучше поступить так, как советовал доктор Макклур, – оставить прошлое там, где ему положено быть, и думать только о настоящем. Я лениво сорвала травинку и почти робко спросила:

– Джонатан, ты сейчас счастлив? Он не ответил, и я, приподнявшись с его плеча и взглянув в лицо, мгновенно расстроилась. Он меня не замечал, его глаза были обращены к чему-то, чего я не могла видеть, и в это короткое мгновение незащищенности были наполнены невыразимой болью. Но затем он почувствовал мой пристальный взгляд, выражение изменилось, и Джонатан привлек меня к себе.

– Я счастлив, Дженни Рен. Несомненно, счастлив. Скользнув рукой по моему телу, он притянул меня ближе, и я почувствовала, как под тонкой тканью рубашки бьется его сердце, ощутила запах не только его одеколона, но и пота после нашего спуска по тропе, и запах мужчины. Когда он наклонился и поцеловал меня, это был не обычный легкий поцелуи, а поцелуй, приносящий избавление от подавляемой боли, поцелуй благодарности за то, что мы нашли друг в друге утешение, которое искали. Я крепко обвила руками его шею, погрузив пальцы ему в волосы, мой язык затрепетал от прикосновения его языка, и страсть, о существовании которой я даже не подозревала, волной захлестнула меня. Прошла целая вечность, прежде чем мы отстранились друг от друга. После короткого мгновения неуверенности желание исчезло из его взгляда и сменилось тем, что я безумно хотела там увидеть.

– Дженни Рен. – Кончиком пальца он провел по моей щеке и, задержав палец под подбородком, мягко приподнял мне голову. – Дженни Рен, в тебе определенно что-то есть.

– Взаимно, – дрожащим голосом отозвалась я.

Джонатан ласково поднял меня на ноги, положил руку мне на плечи, а я обняла его за талию, и мы медленно направились к машине, оба слегка ошарашенные той внезапностью, с которой обрушилась на нас любовь.

Глава 5

Когда в этот вечер я вошла в столовую, Мануэль с понимающей улыбкой на дружелюбном лице торопливо подошел и вежливо проводил меня не к моему столу, а к столу Джонатана.

– Ты понимаешь, что подрываешь мою репутацию? – спросила я, когда Мануэль отошел, приняв у нас заказ.

– В глазах официантов твоя репутация рухнула в то мгновение, когда ты села в мой автомобиль. И не думай, что они не понимают. Я просто вижу, как дежурный побежал делиться новостью в тот самый момент, когда мы отъехали. Если мы будем сидеть за разными столами, это все равно никого не обманет!

– Тогда я рада, что моя репутация развеяна по ветру. Ужинать вдвоем намного приятнее, чем в одиночку.

– Несомненно. – Он крепко сжал мою руку, и по коже побежал озноб.