Вспомнить всё

Потрясенный до глубины души, Ада нетвердо поднялся на ноги.

– Давайте я с Фишером разберусь по-свойски, – понизив голос, предложил Сакстон. – Так оно выйдет надежнее. Все знают: Фишер не имеет права занимать президентский пост. Единственный законный президент – «Уницефалон 40-Д», а Фишер намеренно вывел его из строя.

– Нет, – пробормотал Ада. – Убийства мне не по душе.

– Какое же это убийство? – возразил Сакстон. – Тут речь о защите вас самого, ваших жен и детей!

– Может, и так, – признал Ада, – однако пойти на это я не могу… по крайней мере, пока.

Оставив Сакстона в коридоре, он не без труда побрел назад, к себе в кабинет, где ждали его Рэгс Парк и доктор Ясуми.

– Мы все слышали, – заговорил Ясуми, как только Ада переступил порог. – Выше голову, Ада. Эта женщина страдала параноидной шизофренией, отягощенной бредом преследования – то есть без надлежащей психотерапии была обречена на насильственную смерть. Ни вы, ни мистер Сакстон не виноваты ни в чем.

– А ведь я, было время, любил ее, – заметил Ада.

Рэгс Парк, меланхолически перебирая струны гитары, мурлыкал себе под нос нечто нечленораздельное – вероятно, репетировал балладу об освобождении Джима Брискина из тюрьмы.

– Примите совет мистера Сакстона, – сказал доктор Ясуми, деликатно коснувшись плеча Ады. – Не оставайтесь без охраны ни на минуту.

– Мистер Ада, – подал голос Рэгс, – кажется, баллада готова. Та самая, про…

– После, – резко оборвал его Ада. – Сейчас я не в настроении слушать баллады.

Больше всего ему хотелось, чтоб оба ушли, оставили его одного.

«Может, действительно ударить в ответ? – подумал он. – Так и доктор Ясуми советует, и даже Дитер Сакстон… Интересно, а что посоветовал бы Джим-Джем? Рассудок у него – любому на зависть. Пожалуй, Джим-Джем сказал бы: „Не опускайся до убийства“. Да, так и ответил бы, насколько я его знаю. И если он так считает, значит, его и послушаю».

– Теперь сложите, пожалуйста, балладу о той вазе с гладиолусами на книжном шкафу, – велел доктор Ясуми Рэгсу Парку. – Спойте, как она поднялась в воздух и повисла под потолком, хорошо?

– Да что ж это за баллада? – возразил Рэгс. – И вообще, мне куда серьезней работа поручена: сами слышали, что мистер Ада сказал.

– Мистер Ада для вас – всего-навсего работодатель, а я, можно сказать, диагноз вам ставлю, – проворчал доктор Ясуми.

– Не вышло, – с досадой буркнул Макс Фишер кузену, генеральному прокурору. – Не вышло у нас с ним покончить.

– Не вышло, Макс, – подтвердил Леон Лайт. – Сам видишь, людей он себе подобрал – хоть куда. Это тебе не одиночка вроде Брискина, за ним целая корпорация.

– Читал я однажды в какой-то книжке, – мрачно, задумчиво заговорил Макс, – что, ежели трое тягаются между собой, со временем двое обязательно стакнутся, сговорятся прищучить третьего сообща – это, мол, неизбежно. В точности так оно и вышло: теперь Ада с Брискином – друзья-приятели, а я один. Расколоть их надо, Леон, перетянуть одного на свою сторону, в помощь против другого. К примеру, Брискина: ведь лично-то он, было дело, мне симпатизировал… только методы мои не одобрил.

– Вот погоди, услышит Брискин, как Зоя Ада бывшего мужа пыталась взорвать, все его личные симпатии к тебе тоже как рукой снимет, – заметил Леон.

– Думаешь, его на нашу сторону уже не переманить?

– Уверен, Макс. Не видать тебе Брискина на своей стороне. Сейчас ты в его глазах выглядишь – хуже некуда.

– Однако кое-какая идея у меня есть, – возразил Макс. – Точно пока не решил, но суть в том, чтобы взять да отпустить Джим-Джема с миром. В расчете на его благодарность.

– Да ты в своем уме? – удивился Леон. – Как тебе только в голову такое пришло? Чтоб ты – и…

– Не знаю! – застонал Макс. – Пришло вот, и все тут!

– Э-э… мистер Ада, – заговорил Рэгс Парк, – кажется, сочинилась баллада-то. Помните, доктор Ясуми советовал? Рассказ, как Джим-Джем Брискин освобождается из тюрьмы. Хотите, спою?

– Валяйте, – безучастно кивнул Ада.

Действительно, отчего б не послушать? Не зря же он, в конце концов, платит этому куплетисту…

И Рэгс под гнусавый звон струн запел:

Джим-Джем Брискин чахнет в темнице,
Не смеет никто за него поручиться.
А кто виноват? Макс Фишер!
А кто виноват? Макс Фишер!

– Это рефрен такой: «Кто виноват? Макс Фишер!», – объяснил Рэгс. – Пойдет?

– Пойдет, – кивнув, подтвердил Ада.