Вспомним Сольвейг. Книга вторая

Великий князь Иван поднялся навстречу полковнику Петрову, вошедшему в его кабинет. На середине ковровой дорожки они встретились и крепко пожали друг другу руку. Затем он предложить Геннадию пройти к чайному столику, где уже все было приготовлено для дружеского чаепития, на столике уже стояли чашки для чая и кружки для кофе, кипятильник и кофейник, молочники и все необходимое, чтобы с другом попить чая или кофе и покурить! Геннадий Петров слыл большим любителем заварки китайского черного чая, поэтому он сразу же принялся колдовать над его приготовлением. Князь Иван достал из пачки сигарету и закурил, терпеливо ожидая, когда друг закончит священнодействовать над приготовлением чая:

– Гена, – сказал он, – дня через два – три я покину Анкеру и буду отсутствовать около пары недель!

– Кого оставишь вместо себя? Ведь пара недель – это очень большой срок, многое за это время может произойти или случиться! Ты должен будешь кому-то из нас доверить свою княжескую печать и на время ему же передать свои права! Ведь на данный момент наиболее подходящей кандидатурой был бы генерал Болеро Лазаньи, но он отсутствует!

– Моим преемником на это время станешь ты, полковник Геннадий Петров! – Тихо произнес князь Иван.

Интонация, прозвучавшая в голосе Великого князя, заставила Петрова прекратить работу над приготовлением китайского чая своей мечты. Полковник повернулся лицом к Ивану, в этот момент его лицо выражало большое сомнение по поводу услышанных слов Великого князя. Геннадий несколько замедленно произнес:

– Ваня, очень надеюсь, что это не серьезно! Ну, какой я тебе правитель княжества Трех Сосен?!

– Я согласен с тобой, Гена, на данный момент ты пока еще очень плохой, неопытный правитель этого княжества! Но, насколько я тебя знаю, ты не сможешь, все время оставаться плохим правителем. Ты должен учиться, у тебя будет достаточно времени подготовиться и стать хорошим правителем нашего государства. Так что, Гена, займись-ка этой подготовкой, меня на посту Великого князя заменишь, как только я покину Анкеру. Причем имей в виду, что свою столицу я покину внезапно, без предварительного предупреждения. Уйду, надеюсь, что никто и не заметит моего ухода, и я буду отсутствовать ровно две недели. Если через две недели не вернусь, тогда беги к генералу майору Тэгу Торба и у него выясняй, в чем дело, в какую беду я попал? Так что, Гена, готовься на пару недель стать Великим князем княжества Трех Сосен!

2

Пыльная проселочная дорога проходила через виноградники. Была середина дня, было очень жарко. Местное светило находилось в зените, оно неимоверно жестко поджаривало землю и заодно всех тех малозиландцев, работавшие в полях и на виноградниках под его лучами. Из-за этой жары местные жители, они в своем далеком прошлом были кочевниками, сегодня стали лучшими виноделами империи Винту. Они все были одеты в белые, хлопчатобумажные накидке, с куфией на головах, и в одних только набедренных повязках под своими накидками и с легкими сандалиями на ногах. Так им легче было переживать эту жару.

Но сегодня было жарко даже им бывшим бедуинам кочевникам, прожившим жизнь в подобном жарком климате. Время только-только приближалось к полудню, когда в этих местах наступала сиеста. Местные малозиландцы в этот час разбредались по домам, чтобы от жары укрыться в прохладе своих патио. Обычно летом они работали по утрам или по вечерам, когда светило не было столь жарким или знойным. Правда, сиеста обычно в этих местах начиналась только в час пополудни, но уже сегодня за два часа до ее начала в полях и на виноградниках никого из работающих малозиландцев не было заметно. Они уже разбрелись по домам, чтобы подремать в прохладе внутренних двориков своих домов, рядом с водоемом, фонтаном или в тени домашней растительности. По этой причине внутренние дворики домов многих бывших кочевников собой напоминали ухоженный сад или самый настоящий виноградник. Сверху дворики от лучей светила прикрывались плотной листвой растений или винограда.

Только очень немногие местные жители в эти дневные часы покидали свои дома, отправляясь по срочным делам. Поэтому дороги в этих окрестностях в середине дня всегда пустовали, на них было трудно встретить каких-либо путников. Но по одной проселочной дороге и именно в этот час брели два путника.