Всё, как ты захочешь

Молчание становилось неловким, как могло показаться со стороны, но нам было хорошо, комфортно. Дима подтянул к себе сцепленные в замок пальцы, откинулся на низкую спинку стула и едва заметно скривился, вспоминая, что это не его офисное кресло, только позу менять не стал. Смотрел с вызовом. Уничижающе. Не хотел уступать ни в чём. Я провела языком по пересохшим губам, прежде, чем сказать, но он перебил. Не слова — мысль.

— Как дела? — Голос чуть дрогнул, что заставило меня тяжело выдохнуть. Не так я представляла себе эту встречу, но и играть по его правилам не стала. Отрицательно покачала головой.

— Не нужно, Дим. Ты же понимаешь, что это ни к чему.

— Что не так?

— Да всё! — Выдохнула раздражённо и сама на спинку стула откинулась, в полной мере ощущая это неудобство, но, в отличии от Димы, упрямиться не стала и тут же села ровно. — Дим, ты только пойми меня правильно.

Он развёл руками, чуть усмехаясь только губами. Взгляд оставался серьёзен и теперь словно ощупывал меня, больно впиваясь в каждый доступный участок тела.

— Всё сложно Дим. Я не так себе это представляла. — Он изобразил интерес, а я всё меньше хотела подбирать слова, а то, что готовила дома, как-то не вспоминалось. — Ты говорил, что будешь рядом, что поддержишь, защитишь… а что теперь?

Он опустил взгляд, усмешка стала кривой, немного растерянной.

— Теперь ты здесь, а я одна. — Ответила самой себе и за руки его попыталась тронуть. Он не позволил, кулаки на себя потянул, взгляд поднял, но теперь не выражал практически ничего. Безразличие.

— На всё нужно время…

— Я говорила, Дима, что этого времени у нас нет. Я не могу ждать, не хочу. Да и… зачем?

Собрала волю в кулак, чтобы взглянуть в его глаза.

— Лёша сказал, ты подписал документы. — Перешла к сути и его взгляд на секунду стал осмысленным, но лишь на секунду, потому что в следующее мгновение безразличие снова поглотило его. — Мне не нужно всё, но подумай о сыне. Какое будущее ты можешь ему сейчас обеспечить? Какую жизнь?

— Что ещё?

— Дима, я долго ждала…

— Всего два месяца. — Перебил он меня, но не резко. Просто констатировал факт, который мне пришлось проглотить.

— Два месяца это тоже срок. А я хочу жить, а не сидеть в комнате при запертой снаружи двери.

— Твои предложения?

— Отпусти меня.

Дима чуть приоткрыл губы, но вместо ответа с них слетел лишь презрительный смешок.

— Не так себе представляла будущее, да?

— Не так и не с тем мужчиной, который сейчас сидит напротив. Год… два… в кого ты превратишься за это время? А мне нужно жить. Мне нужно воспитывать сына.

— Моего сына, Галя.

— Сейчас это не так важно, как тебе может показаться. Всё ещё тысячу раз может измениться, но сейчас… — Я заломила пальцы, — сейчас нам нужно дать друг другу передышку. Время.

— Нет.

— Это был не вопрос.

— Я сказал «нет». — Сухо повторил Дима, смотрел на грязный стол, разделяющий нас, на свои руки, на вырез моего платья: куда угодно, только не в глаза.

— Дима, ты ведь не ребёнок и сам прекрасно понимаешь, что уже ничего не решаешь. Я не хочу заканчивать всё вот так.

— Как?

— Скандалом, ссорой, как хочешь назови. Мы ведь ещё можем договориться.

— Галь, — зарокотал он, странным смехом, — о чём?

— О том, что будет, когда ты вернёшься. — Посмотрела серьёзно, он, кажется, не особо впечатлился.

— А если это будет через месяц, через неделю… завтра?

— Не строй иллюзий, прошу. — Проговорила устало, с соответственной интонацией. Дима резко к столу наклонился, шею втянул, губы растянул в неприятной улыбке. А мне только лишь оставалось делать вид, что его не боюсь. Иначе он просто раздавит.

— Галь, что ты хочешь? Зачем пришла?

— Я ухожу. — Проговорила одними губами, словно и нет у меня голоса, но он понял, потому что только на них и смотрел.

— Уже всё решила?

— Нет смысла ждать и…

Запнулась, когда Дима резко встал. Он смотрел на маленькое окошко металлической двери, я посмотрела туда же. Створка в этот момент глухо закрылась. Нас оставили наедине.

Теперь его ничто не ограничивало, и, аккуратно ступая по бетонному полу, Дима приближался ко мне. Ровно до тех пор, пока не стал за спиной. Ладони его опустились на плечи и слегка их сжали. В этот момент сжалась изнутри я вся. Но настойчиво боролась с дрожью в теле, в голове. Независимо повела плечами, но ладони он не убрал. Одна рука съехала на шею, а затем, нежно обхватив её, потянулась выше, подпирая подбородок, заставляя меня задрать голову вверх. Сам Дима при этом склонился над моим лицом.

— Но ведь сейчас ты всё ещё моя жена. — Прошептал, касаясь дыханием губ. — Всё ещё моя, ведь так?

— Не нужно давить на меня. — Ответила вполне осмысленно.

Хватка на моей шее усилилась и сейчас я чётко ощущала каждый из его пальцев, которые сдавливали с боков, не обхватывая её, по мере возможности. Делал так, чтобы захват оказался болезненным, но не удушающим. Теперь для того, чтобы почувствовать мою нервозность, Диме не нужно было отмечать дрожь и читать испуг в глазах, моё тело разговаривало с ним напрямую. И участившееся дыхание, избыток слюны, говорили не в мою пользу.