Всё, как ты захочешь

– Шесть мерных ложек, Лёш, воду я залила, а насыпать…

– Да вижу я. Сказала бы, что в таком состоянии, я по телефону и не определил как-то. – Перекинул заинтересованного Ваньку на одну руку, правой отмерял необходимое количество сухого порошка. – Лию нужно было с собой взять…

– Лёш, где он?

Тот на меня волком посмотрел, обернувшись, пожевал губами, взгляд стрельнул на высокий табурет у барной стойки. Я себя пересилила и присела, а, скорее, взобралась на него, буквально распластавшись по столешнице.

– В СИЗО. Ты вещи собрала? Я просил тебя.

Ответом ему послужила вторая волна моего воя, рёва, истерики. Наверно Лёша хотел влепить хорошую затрещину, так Ваньку с одной руки на другую перекидывал, но вовремя одумался, хотя, наверно зря. Что такое СИЗО, я могла судить только по просмотренным в юности фильмах о доблестных милиционерах, что, в целом, никакой информации не давало, но прозвучало ужасающе как-то, слово безвыходно.

– Иди и собери. Пару свитеров, штаны домашние, носки, бельё, бритвенные принадлежности, зубную щётку.

– Лёша, что ты такое говоришь?..

– Пока так.

– Что ты такое говоришь?!.

– Не беси меня! – Прорычал он в ответ на мои причитания и зло зыркнул, мысленно уже разрывая на клочки.

– А я знать хочу! – Стукнула кулаком, окончательно его взбесив, после чего Лёша приблизился так, что нас одна лишь барная стойка и разделяла. Одной рукой он придерживал Ваню, вручив ему в ручки бутылочку со смесью, другой ухватил меня за ворот блузки и на себя потянул.

– Слушай сюда, говорю первый и последний раз: я тебе не Шах, истерик можешь не устраивать. Закидоны свои тоже забудь. Гвоздь в стену вобью, за шиворот тебя на него повешу и будешь у меня, как Буратино, до полного осознания своей вины висеть. А потом быстро пойдёшь и всё равно выполнишь то, что скажу. Усекла?!

Я молча смотрела в его глаза, пытаясь взять себя в руки. Не слушала даже, просто уговаривала успокоиться. Ванька с бутылочкой не справился, и Лёша с такой заботой её поправил, что в моей голове реально что-то щёлкнуло, я активно закивала.

– Галь, я понимаю, что ты испугалась, – продолжил он добродушнее и на порядок спокойнее, – я сейчас тоже на нервах, но Диме нужна помощь. Пока в виде тёплых вещей. Что будет дальше – не знаю и на вопросы твои ответить тоже не готов. Среди нас вообще мало кто понимает, что происходит. Так что давай, по возможности, быстро сориентируемся, успокоимся и будем решать, что делать дальше. Время работает против нас, но и козыри есть. Договорились?

– Ты ему поможешь?

– Я сделаю для этого всё возможное. Адвокаты уже работают, нужных людей я напряг. К вечеру, в крайнем случае, к завтрашнему утру всё будет куда понятнее. Вопросы?

– Что нужно собрать?

Лёша выдохнул с облегчением, наверно, в душе ликуя, что я, наконец, пришла в себя.

На самом деле я была рада, что Лёша приехал, что он взял на себя определённую ответственность, что вывел меня из панического транса и даже за то, что, в отличие от Димы, не холил и лелеял, а поставил перед жёстким фактом. Я себя даже почувствовала иначе. Соображать стала, всё как раньше, когда сама себе была хозяйкой. И его предложение пожить у них с Лией восприняла с охотой, мне нужна была поддержка, группа единомышленников, а ещё информация. Та информация, которой наверняка обладает Лёша, просто на данном этапе не планирует ей делиться.

Ночь была бессонной, и причиной тому как недавние события, так и взволнованный ребёнок. Молоко так и не появилось, поэтому Лия под утро забрала Ваньку к себе в спальню, чтобы я могла хоть пару часов отдохнуть, но глаз сомкнуть не получилось.

Лёши не было дома всю ночь и половину следующего дня. Вернулся он только к обеду. Растрёпанный, уставший и зой. Взглядом приказал мне не приближаться. А когда поел, позвал в свой кабинет.

В отличие от нас с Димой, жили они с Лией в городе, в просторной квартире, но едва ли были ущемлены в пространстве, здесь, скорее, кто что больше предпочитает, они выбрали более быстрый темп жизни, где всё на бегу. Квартира под такой ритм подстраивалась идеально. Кабинет, как и другие комнаты оказался просторным, но более официальным, представительского класса. Лёша сел во главе компактного, но наверняка удобного стола, жестом руки предложил сесть мне, и только после этого начал говорить.

– Даже не знаю, с чего начать, – невесело ухмыльнулся он, – наверно, начну с плохих новостей. «Пока мы были в пути, собачка могла подрасти» – говорят в таких случаях. Так и наши проблемы, Галина Анатольевна, подросли, пока мы разбирались с текущими вопросами. И если вчера Шаха арестовали до выяснения обстоятельств дела…

– Скорее уж, как закоренелого преступника. – Хмыкнула я, подытоживая увиденное вчера, Лёша терпеливо это пропустил сквозь себя.

– Сегодня с утра ему было предъявлено официальное обвинение.

– И в чём его обвиняют?

– Если опустить подробности и перейти к сути, то в финансовых махинациях, в том числе и с налогами. Что, кстати, объясняет такое задержание: у нас в стране лучше ты убей, чем укради у государства. Поэтому ты и видела то, что видела.