Всё и разум

Если хорошо умеешь принимать и преодолевать страх, никто и не догадается, что тебе было страшно. Вспомним хотя бы Джеймса Кэмерона. Он спускался на дно океана в собственном батискафе «Дипси-Челленджер» стоимостью в 23 миллиона долларов. Конечно, он делал это ради науки, но при этом хотел и испытать себя. И разумеется, он это задумал, потому что по натуре исследователь и давно увлекался океанологией. При этом ему наверняка много раз было страшно: не сомневаюсь, что он был полон сомнений в тот миг, когда его капсулу отсоединили от троса и когда он услышал очень громкое «бух» — это страшное давление вдавило люк. Очень многие скептически относились к его проекту, поскольку считали, что Кэмерон кинорежиссер, а не исследователь. Все знают, что после выхода «Титаника» Кэмерон провозгласил себя «властелином мира», но речь тогда шла о мире кино. А в мире подводных исследований Кэмерона почти никто не знал. Поэтому он и решил снова показать, на что способен. Сам спроектировал батискаф и спустился в нем в одиночку. Он достиг дна Бездны Челленджера, находящейся на 11 километров ниже уровня моря, и сел на него гораздо аккуратнее, чем исследовательская миссия ВМС США в шестидесятые годы: обошлось без огромных туч ила. В частности, Кэмерон сделал одно интереснейшее наблюдение: в нескольких километрах оттуда, где глубина меньше всего на 30 метров, кипит жизнь. А там, где опустился «Дипси-Челленджер», не было практически ничего живого. Видимо, вода, попадая на самое дно глубочайших океанских глубин, лишается всего, что необходимо живым организмам, — кислорода, питательных веществ и нужных минералов. Мы никогда не узнали бы этот примечательный факт, если бы Джеймс Кэмерон не решил, что он не только кинематографист, но и ученый. Кэмерон провел на океанском дне несколько отличных научных экспериментов, открыл перед океанологами новые перспективы и обеспечил их новыми материалами для работы.

Даже если вы никогда не спускались на дно океана и не проектировали ракет для полетов на Марс, существует две разновидности синдрома самозванца, знакомые практически каждому из нас, и их нужно обязательно преодолевать, иначе вас ждет крах. Первая — это вопрос: «А вдруг я на самом деле плохой и только прикидываюсь хорошим человеком?» Я слышу это со всех сторон и часто задаю этот вопрос сам себе. Многие задумываются, не совершают ли они добрые дела из сугубо эгоистических побуждений. Почему я ратую за прививки — ради блага всего человечества или просто для того, чтобы мой ребенок не болел? Почему я поддерживаю экологически чистые способы производства электроэнергии — может быть, только потому, что так легче всего оправдывать свой комфортабельный образ жизни? Почему я жертвую деньги в благотворительный фонд, занимающийся поставками питьевой воды, — может быть, я просто хочу получить налоговый вычет?

Если придерживаешься подхода «все и сразу», с этими самозванскими чувствами удается постепенно совладать. Мало-помалу приходишь к пониманию, что то, что выгодно тебе, выгодно и окружающим. Бороться с инфекционными болезнями, замедлять глобальное потепление, помогать развивающимся странам строить инфраструктуру — все это помощь общему делу. Что эгоизм, что самоотверженность — все равно: они ведут к одному и тому же. Никто не хочет жить в нищете. Когда люди бедны, они больше склонны нарушать закон, меньше вкладывают в экономику и чаще болеют. Например, нищета в Чаде прямо влияет на здоровье нации. Ожидаемая средняя продолжительность жизни там всего пятьдесят лет. Поэтому в наших общих интересах, чтобы все жили достойно. Даже если вы последняя эгоистичная свинья, в ваших интересах, чтобы у всех был высокий уровень жизни, поскольку вам же будет лучше. Лучшее решение — не всегда самое простое, зато в конечном итоге оно выгодно всем. Поэтому я и говорю, что мы должны менять мир ради нас самих. Если проект хорошо продуман, прибыль гарантирована всем.