Всё, что должно разрешиться… Хроника идущей войны

Радости было в украинских СМИ: как же, ранили Захарченко, подстрелили главного «сепара» — может, помрёт?!

Нет, не помер.

Но всё равно успокоиться никак не могли от радости. Чем-то надо было компенсировать потерю Дебальцево.

Но потом один из украинских сетевых публицистов, абсолютно замайданный, желающий Донбассу только погибели и ничего больше, вдруг не выдержал и написал: а чего вы радуетесь? Вы знаете, где ранили Захарченко? Целого главу ДНР? Его ранили в бою! Вы можете себе представить, что в бою ранят кого-нибудь, — так писал этот публицист, — из наших? Яценюка? Кличко? Порошенко? Кого из них может ранить? Куда? При каких обстоятельствах? Ему даже отвечать не стали. А что ответишь?

Дебальцево перешло под контроль ополчения 18 февраля.

В тот же день, в одностороннем порядке выполняя Минские соглашения, армия ДНР начала отвод тяжёлой техники.

Могло бы ополчение республик и в этот раз развить наступление? Наверное, да.

Но сложности были, пожалуй, почти те же самые, что и в начале сентября, когда остановились под Мариуполем.

Понятно, что существовали российские договорённости с Меркель и Олландом, и нарушать их было не комильфо; но, быть может, и не это самое главное.

Дело в том, что если 1300 человек штурмовало Дебальцево — значит, это и было основной боеспособной частью ополчения. Да, остальные боевые части стояли на своих рубежах, дабы предотвратить возможное наступление — но всё равно понятно, что на прорыв ополчение могло выделить весьма ограниченное количество бойцов; и бронетехники, кстати, тоже. Можно было гнать украинских силовиков дальше — но как потом закрепляться на захваченной территории? Для этого элементарно не хватило бы не только ресурсов, но и людей. Сначала бойцов, а потом и управленцев.

В отместку за Дебальцево украинские силовики пытались атаковать под Мариуполем, и уже через несколько дней отчитались: взяты несколько деревень.

Всё это были очередные фейки на потребу заинтересованным зрителям: оттого, что деревни находились в нейтральной зоне, там вообще не стояло сил ополчения; собственно, и жителей тоже не оставалось.

Деревни накрыла артиллерия ополчения, и «вэсэушники» с добровольческими батальонами как пришли туда, так сразу и ушли; вот и вся зрада.

23 февраля Захарченко подписал указ о том, что этот день объявляется в республике выходным.

28 февраля состоялся первый съезд движения «Донецкая республика», где 700 делегатов избрали председателем партии, конечно же, Захарченко.

В марте началась посевная и запустили на шахте «Холодная балка» новую угольную лаву.

Всё бы хорошо, но война так и не прекращалась. Просто приобрела чуть иные формы: люди в форме в ежедневном режиме продолжали убивать друг друга — просто чтобы не забывать, как это делается.

Всё это однажды должно будет как-то разрешиться. Потому что так, как оно есть, — не устраивает никого.

Часть третья Искупаться в Днепре

Глядя на Донецк, снова и снова удивляешься, а втайне, признаюсь, даже радуешься: как всё-таки мимолётна власть «серьёзных людей», властвовавших тут когда-то.

Властвовали-властвовали, и вдруг настали дни, когда жизнь «серьёзным людям» показалась невыносимой.

— Когда из Донецка повалили прочь богатые люди, — рассказывал Константин Долгов, — по странному стечению обстоятельств выяснилось, что огромная их часть работала в таких учреждениях, как прокуратура, полиция, а кто-то, к примеру, трудился начальником паспортного стола. И все съехали. Включая начальника паспортного стола. Они ещё и печати забрали с собой.

Чтоб, видимо, повысить собственную значимость. Не просто человек — а человек с печатью. Можно в минуту одиночества вытащить белый листок и поставить на нём печать. Даже две.

Наезжая в ДНР и Л HP, я дивился на огромное количество пустых особняков. Большинство из них до сих пор пусты, когда города Донбасса уже не бомбят.

Поначалу, что скрывать, часть этих особняков занимали ополченцы — но масштабы экспроприаций преувеличивать не стоит. Скажем, Донецк был очень богатым городом — там строили такие большие особняки, что в одном могла рота «сепаров» поместиться. Так что все ополченцы вместе взятые, при всём желании, могли заполнить только процентов пять коттеджей — да и то лишь тех, что располагались «в шаговой доступности» от «передка».

Потом ополчение распределили (а иной раз можно сказать — разогнали) по казармам, и теперь дворцы стоят как архитектурные памятники.